– Слава, это ты? – опять мама, – Ты где? Домой когда придёшь?
– Мам, да, это я – в этот раз мне удалось справиться с эмоциями и комком в горле – Я сегодня не приду, не ждите. Я к парням в гости пойду, меня пригласили. Завтра приеду. Не беспокойтесь.
– До этого, минут пять назад ты звонил?
– Да, мам, я. Со связью были какие-то неполадки. Я – алё-алё, а ты не слышишь.
– Я в трубке какие-то крики слышала. Как будто хулиганы какие-то кричали.
– Да, мам, я тоже слышал. Говорю-же, со связью что-то. А у меня всего одна монетка была. Хорошо, хоть парни мимо проходили, монетку дали. А-то бы не знаю, что и делать.
– Смотри, осторожней там, не ввязывайся ни во что.
– Да-ну, мам, кому я нужен-то.
– Мне нужен. Да хоть вот Кате твоей. Чего к ней сегодня не пошёл?
– Да мам, с парнями, может, в последний раз видимся, сейчас все по армиям разбегутся, а два года – это долго. Кто знает, удастся ещё вот так встретиться или нет. А Катьке – не знаю, нужен я или нет. Подозреваю, что скорее – нет.
– Поссорились?
– Нет, мам, когда-бы я успел? Просто, общее направление отношений, похоже, катится не в ту сторону.
– Да ладно, помиритесь ещё.
– Может и помиримся. Ладно, мам, мне пора, вон ребята машут уже.
– Ну, беги, будь осторожен.
– Пока, мам, – и, не удержавшись, добавил – люблю тебя.
– Я тоже тебя люблю – в голосе подозрение и сомнение, – у тебя всё в порядке?
«Ля, вот-же дурак! Она теперь волноваться будет. Это-же МАМА!» – Да, всё хорошо.
Мамы носят нас внутри себя девять месяцев. В это время с их телами происходят всякие метаморфозы, не всегда хорошие. Потом они нас рожают. В муках, по-библейски. Бывает, что по несколько часов. Потом они нас кормят соками своего тела, таскают нас на руках, укачивают, играют с нами, болтают с нами, рассказывают нам сказки. Мамы знают нас гораздо дольше, чем мы знаем себя, и знают гораздо больше о нас, чем мы знаем о себе. Они нас насквозь видят. Буквально. И если кому-то кажется, что он обманул свою маму – не обольщайтесь, это ваша мама позволила вам думать, что вы её обманули.
С отцами всё по-другому. Отцы считают, что главная их задача – притащить свежеубитого мамонта в пещеру, бросить его на пороге и, издав победный рык, завалиться на диван с пультом от телевизора. А мама идёт к туше мамонта, сдирает с него кожу, срезает мясо, крутит фарш, делает котлеты, варит борщ и прочее. При этом не важно, устала она или нет, работала она или отдыхала весь день.