– Ну почему надо было уезжать и оставлять так далеко бобожон, бувижон и опажон? Ещё кеное и брата Собиржона…почему?
Вдруг Дуся заплакала, Анна посмотрев на неё, испугалась.
– Что с тобой доченька? У тебя что-то болит родная? – взволнованно спросила она.
Дуся подняла заплаканные глаза и буквально выкрикнула.
– Я домой хочу, к опажон!
Анна даже испугалась, она крепко обняла дочь и прижала к себе.
– Я твоя опажон Дусенька. Ты ведь уже большая девочка, должна понимать, что я твоя мама. Когда я ушла на фронт, чтобы бить фашистов, чтобы защитить тебя, ты осталась с бабушкой. Потом она заболела и умерла, а тебя привезли в Ташкент, где ты жила долго, долго, пока я тебя не нашла. Доченька, родная моя, я ведь живу только ради тебя. Неужели ты меня совсем не помнишь? – возбуждённо шептала Анна.
Дуся перестала плакать и внимательно посмотрела на Анну, женщина с надеждой смотрела на неё.
– Ну? Дусенька? Помнишь, я тебя кашкой кормила, а потом мы с твоим папой и с тобой в парк ходили, кататься на каруселях. Потом мороженое ели, помнишь? – более спокойно спросила Анна.
Дуся кивала головой, перестав плакать, потом вдруг прижалась к Анне и впервые назвала её мамой.
– Мама…я помню. Да, помню карусели и мороженое, оно сладкое и холодное. Папу не помню, совсем не помню – проговорила Дуся.
Анна засмеялась и прижавшись к дочери, подумала.
– Ну наконец-то. Мамой меня назвала.
А вслух произнесла.
– Ты совсем маленькая была, вот и забыла. А тётю Марию помнишь? Василька и Ивана, помнишь? Они тебя приютили, когда поезд бомбили, на котором ты ехала с остальными детьми в Ташкент.
Дуся покачала головой.
– Нет, не помню. Тебя только помню, ты сказки мне рассказывала и кашей кормила. А бабушка....конфеты мне давала…– стараясь вспомнить, морща лобик, тихо говорила Дуся.
Анна решила сойти на станции и вместе с Дусей навестить Марию и её сыновей. Только на станции, где жила Мария с сыновьями, поезд остановился поздней ночью, но Анна не отказалась от своего желания и вышла из поезда. Идти было темно, дороги почти не видно, лишь силуэты домов виднелись вдали и мерцали скупо огоньки.
– Мама, мне страшно и холодно. Куда мы идём? – спросила Дуся.
Анна сняла с себя кофту и укутала ею Дусю.
– Здесь недалеко, вспомни, ты же тоже вот так ночью одна шла, тебя собака потом нашла, Дуся. Помнишь? Ааа…вот и дом Марии, мы дошли наконец. – обрадовано сказала Анна, не дождавшись ответа дочери.