Я прокашливаюсь, расслабляя горло.
– Ну, спасибо. Это очень помогло, как ты знаешь.
– Поэтому мы это сделали. И поэтому вообще начали.
На её лице самые разные эмоции – гордость, счастье, ностальгия, горе.
– После смерти Найнай я не исполнила ни одного желания. Но… я хочу снова их исполнять, начиная с бабушки Шуэ. Она влюблена в мистера Тана. Я, конечно, не хочу силой их сводить, – быстро объясняет она. – Но я надеялась узнать, хочет ли вообще мистер Тан ходить на свидания. А если хочет – заинтересует ли его бабушка Шуэ. А если заинтересует и он захочет познакомиться с ней поближе, то я хочу, ну…
– Поиграть в купидона? – подсказываю я.
Она улыбается.
– Именно. В общем, я хочу с помощью Особого лунного пряника узнать, заинтересован ли он, но пока ещё не знаю, как это сделать. Но, конечно, сначала я хотела убедиться, что ты меня поддержишь, то есть не то чтобы ты не стал меня поддерживать, естественно, ты бы поддержал меня…
Она заговаривается. И опять кусает нижнюю губу. Может быть, она тоже скучает по нашей дружбе. Я решаю сделать первый шаг, показать ей, что готов остаться с ней друзьями. Что предпочитаю, чтобы между нами ничего не было.
– Тебе, м-м, помощь не нужна? Или, может, партнёр? – легкомысленно спрашиваю я.
– Партнёр по исполнению желаний? – выпаливает она, а потом подносит руку ко рту, словно жалеет, что сказала это, и хочет спрятать слова обратно.
– Да, именно. Но, если не хочешь, ничего страшного. Мне просто кажется, что вместе будет веселее.
А ещё я хочу сохранить традицию, которую придумали они с бабушкой.
Её глаза блестят и наполняются слезами. Вскоре она говорит:
– Было бы здорово.
А потом широко улыбается, показывая почти все зубы. Это моя любимая её улыбка – по-настоящему счастливая.
Лия́ возвращается в мою жизнь.
Лия́
Я быстро выхожу из пекарни, потому что во мне поднимается слишком много противоречивых эмоций. Я несколько месяцев была совершенно одинокой и раздавленной, и вдруг ко мне вернулся Кай и, в какой-то степени, бабушка. После разговора с Каем даже кажется, что Найнай снова рядом – я ощущаю это сильнее, чем за всё время с тех пор, как она нас покинула. Мне хочется прыгать от радости (хотя, конечно, воспоминания о пчеле и Стефани Ли меня сдерживают). Но есть и ещё кое-что.
Угрызения совести, понимаю я. Я же… не заменяю Найнай кем-то другим, правильно?