– Идите в часовню. Принесите «Римский обряд» и святой воды. Наберете в мой флакон, если сможете найти, в противном случае возьмите чашу и наполните ее до краев.
– Отец Пул…
– Идите! Этот человек болен, и дело не только в телесных ранах, – говорит Пул и поворачивается к шерифу. – Снимите мешок.
– Отец, он уже укусил одного из нас. Не думаю, что это хорошая идея.
Пул ждет с каменным лицом.
– Мешок.
Эндрю останавливается в дверях, любопытство берет верх. Я должен увидеть его лицо, думает он, наблюдая, как шериф Бейкер берется за край грязного мешка.
Бейкер застывает в нерешительности. Ему страшно.
Смех замолкает.
В комнате воцаряется тишина.
– Давайте, – говорит Пул.
Одним быстрым рывком Бейкер срывает мешок с головы брата и отбрасывает его в сторону.
Мешок, на который никто не обращает внимания, падает в угол и застывает в тени под деревянным стулом.
Глаза всех присутствующих, включая Эндрю, прикованы к лицу Пола Бейкера.
Эндрю невольно вскрикивает.
Кошмарное зрелище.
Это не человек. Внезапное понимание того, что он видит, ошеломило его. Никогда прежде он не был так уверен в чем-то, как сейчас. Это демон.
Бледная кожа Пола Бейкера покрыта глубокими морщинами, как у сушеного фрукта, и окрашена в неестественно темный, пепельно-серый цвет. Глаза желтушные, дикие и свирепые, словно у шакала. Уродливый плешивый череп покрывают, словно пятна, клочья светлых волос, жестких и ломких. Зубы гнилые и черные – и Пол Бейкер полностью обнажает их, растягивая бледные, похожие на червей губы в злобной гримасе. Дьявольская ухмылка. Зрачки желтых мутных глаз – черные и бесформенные, как капли чернил на мокром пергаменте. Глаза мечутся между братом и другими помощниками шерифа. Затем останавливаются на Пуле.
Ухмылка исчезает, глаза смотрят умоляюще, но без капли искренности, и кажется, что он издевается.
– Отец, – хрипит он, его тихий, измученный голос наполняет комнату. – Ты спасешь меня?
Едва Пул начинает отвечать, как этот мерзкий тип откидывает голову назад, обнажая костлявую глотку, и кричит с такой силой, что помощник шерифа затыкает уши. Его позвоночник выгибается, и Эндрю слышит, как его кости отбивают чечетку. Стойки кровати натужно скрипят.
Пул поворачивается, сверкая глазами.
– Эндрю! – кричит он. – Идите же, черт вас побери!
* * *
Дэвид первым выскальзывает в коридор.