– Хоть десять. Все, что угодно.
– Возьми себе моего кота!
Артуан
Пока Артуан тащился из целительского корпуса в административный, раз двести обозвал сам себя гоблином. Вот кто его, спрашивается, тянул за язык? Ведь первое правило дипломатии – сначала выслушай просьбу, потом решай, соглашаться или нет. Кто его за язык тянул обещать все, что Грошек пожелает? Чем он вообще думал? Не думал. Не думал и представить не мог, что тот попросит его о таком!
Взять кота. Худшее, что можно себе представить.
Тем не менее сейчас он не просто тащился в ректорский кабинет, он еще и тащил с собой огромную корзину, плотно прикрытую крышкой. Изнутри не доносилось ни звука, и ректора это радовало.
– Все, что угодно, кроме этого! – выпалил он, когда услышал просьбу Грошека. – Ты же знаешь, что я не могу.
– А я не могу бросить его на произвол судьбы. – Откуда у старого дракона только силы взялись это все прорычать? – У меня больше нет магии, ректор. Я не смогу его прокормить. Мало кто сможет. А ты сможешь! Ты молодой, сильный и магии в тебе на целую академию.
– Я не люблю котов!
– Он тоже никого не любит, – признался Грошек. – Только жрать и спать. Он не станет тебе мешать, по статистике это самый безобидный вид фамильяров.
– Самый безобидный? – не сдержал скепсиса Артуан.
– Для своего хозяина, в смысле, – уточнил Грошек. – Своих кормильцев они защищают как мать свое дитя.
Кормильцев да. Артуан прекрасно помнил, что у всех фамильяров хозяин, а у хамелекотов – кормилец. Никто им не хозяин. Это самые своенравные и непокорные магические создания. И Грошек предлагает ему взять это себе?
– Ему повезло, что правила академии запрещают брать фамильяров на занятия даже преподавателям, – вздохнул Грошек.
– Дурацкое правило, он мог бы спасти твоего зверя, – сжал кулаки Артуан.
– А мог бы не спасти, – старый дракон посмотрел ректору прямо в глаза. – Там было слишком много азурция. Он мог бы просто погибнуть как…
– Я заберу твоего кота! – перебил его ректор. – Позабочусь о нем.
– Спасибо, Артуан, – впервые за весь их разговор улыбнулся Грошек. – Можешь забрать корзину, это его любимая лежанка.
На глазах старого дракона выступили слезы, когда он прощался с собственным фамильяром.
– Люблю тебя, Одуванчик! – прошептал он, вручая корзинку Артуану. Как от сердца отрывал.