Слушая, что мне говорит Хорас Быстролапый, или как его там, я оглянулась. За спиной у меня находилась большая золотисто-кремовая плита, очень похожая на мрамор. А мрамор – это камень. Получается, Хорас прав: лежать на камне для здоровья как-то не очень полезно. Еще один минус в копилку эльфов.
– Хорас, ты, конечно, молодец! – Послышался откуда-то слева недовольный голос. – Очень ловко завладел вниманием девушки! Но Пресветлая постановила что? Мы все в равных условиях до тех пор, пока Глас не определится, где ей больше всего нравится, где будет стоять в дальнейшем Главный алтарь! Так что подвинься и дай другим возможность представиться! И не морочь девушке голову: она побывает в гостях у всех по очереди! А не только у якобы гостеприимных оборотней! Не стоит передергивать! Каждый народ готов оказать гостеприимство и предоставить кров той, от которой зависит наше дальнейшее благоденствие!
Хорас нахмурился и неохотно отодвинулся в сторону. Из чего я сделала вывод, что недовольный крикун прав. Настроение начало портиться. А на задворках сознания мелькнула мысль, что, кажется, Мара несколько приукрасила в своих рассказах действительность. Или и вовсе откровенно мне соврала. Как там богиня говорила? Гостья? Да еще и самая дорогая? А по-моему, я тут какой-то приз. Чей-то выигрыш в лотерею. И дай бог, или, в моем случае, богиня, чтобы я ошибалась.
Недовольные эльфы, а было их аж пятеро и их имена я забыла сразу же, как только услышала, все время норовили перетянуть мое внимание на себя. Из-за этого и заставили всех покинуть ритуальную поляну с алтарем, на котором я и появилась. Оно и понятно: полянка небольшая, встречающие с трудом поместились на ней. А места у алтаря и вовсе хватало всего десятерым. И остроухую делегацию очень быстро от меня оттеснили. А эльфам это слишком явно не нравилось, несмотря на то что они продолжали сдержанно улыбаться и не забывали хотя бы одного из своих держать поближе ко мне.
После небольшой заминки, когда встречающие едва не передрались между собой, выясняя, кто будет прокладывать дорогу, кто будет замыкать процессию, а кто удостоится чести идти подле меня, мы все же неспешно поплелись с полянки прочь. Туда, где по словам Шарранга, огромного бронзовокожего гиганта с выступающей вперед челюстью и выглядывающими изо рта нижними клыками, находились животные для верховой езды и карета для меня. Шарранг был орком. И я с любопытством искоса изучала своего спутника, идя по едва заметной тропинке слева от него. Читая про них книги, я ранее представляла себе полуголых варваров, едящих мясо руками и расхаживающих везде с дубинками. На деле все оказалось совершенно не так.