Ладе почему-то стало стыдно за папу. Этот холодный горделивый тип совсем ей не понравился. Тем более он даже не пытался скрыть своего высокомерия и пренебрежения по отношению к ее отцу. Руку из его хватки хоть и не вытянул, но терпел это истязание с полным безразличием, а между делом оценивающим взглядом бесцеремонно рассматривал их дом и сад. Когда папа отвернулся, мужчина вытащил из внутреннего нагрудного кармана платок и отер ладонь. Выглядело это гадко, неприлично и возмутительно. Ладу всю передернуло.
Когда этот неприятный тип вдруг поднял голову и устремил взгляд прямо на нее, она даже не сразу успела среагировать. Несколько секунд она продолжала стоять и смотреть на гостя из окна, словно загипнотизированная, пока тот с холодным хищным выражением смотрел на нее. Наконец Лада отмерла, резко отпрянула и задернула штору.
Страх пульсировал в животе, поднимаясь к горлу, когда она вспоминала это лицо с пустыми серыми глазами, орлиным носом, раздвоенным подбородком и пренебрежительно выгнутыми тонкими губами. Этот человек был хищником – такая мысль почему-то сразу пришла ей в голову. Он был безжалостен. Он был абсолютно безразличен к чужим чувствам. Он всегда получал то, чего хотел.
Непонятная паника заставила ее отступить как можно дальше от окна, а потом вдруг метнуться к двери и проверить, заперта ли она на ключ. Боже, меньше всего она хотела бы встретиться с этим чудовищем лицом к лицу, сама не зная почему!
Через некоторое время она услышала, как хлопнула парадная дверь, потом раздались несколько мужских голосов в прихожей. Гости прошли в большую столовую, и там все стихло, отчего Ладе стало еще страшнее, на этот раз за отца. Горло сдавливал спазм, ноги почему-то подгибались. Лада заставила себя успокоиться и сесть за уроки. Задано было предостаточно, так что расслабляться было некогда.
Кое-как протянув за учебниками около часа, она все же не выдержала, приоткрыла дверь своей спальни и прислушалась. В общем и целом было тихо. Точнее, из ее комнаты невозможно было ничего расслышать, поэтому Лада решилась выйти и, неслышно ступая в мягких домашних балетках, спустилась по лестнице на второй этаж.
Надежнее было бы пробраться к столовой через кухню, но только не сейчас, когда там вовсю сновал повар и остальной персонал, который подавал к столу. Еще одна дверь вела в столовую через просторный холл, просматриваемый со всех сторон. Вроде бы, он сейчас был пуст.