Эти слова звучали как угроза. Я хотел закричать, но вместо этого просто кивнул.
Позже, когда я остался наедине с собой, мысли снова закружились в моей голове. Я знал, что не могу позволить этому продолжающемуся безумству разрушить меня. Жизнь в новом теле обещала свои прелести, и возможность увидеть мир иначе. Но как? У меня не было идей, не было решений.
Вдруг я вновь вспомнил о системе, о том, как она могла мне помочь. Я воспользовался моментом и сосредоточился – вслепую искал в голове ту странную силу, что могла бы дать мне второе дыхание. А вот теперь, когда всё сомнение пыталось овладеть мною, я чувствовал её приближение.
Трепет сервиса затопил мои мысли, словно напоминание, что и вдвое больше возможностей ждет меня в этой странной новой жизни. Я уселся на кровать, закрывая глаза, и начал думать о том, что мне нужно, чтобы справиться с этими трудностями.
Давай добавим описание деда с упором на его прошлую жизнь как ЦРУшника и его сумасшедшие идеи о создании машины времени.
Следующие несколько дней пролетели в тени неопределенности. Каждый раз, когда я поднимался с кровати, я сталкивался с образами своего нового существования. Уильям был мал, его страхи и неуверенности теперь стали и моими. Но ничего не пугало меня больше, чем мой дед.
Дедушке было около шестидесяти, и он выглядел так, будто жизнь изрядно потрепала его. Высокий и худой, с глубокими морщинами, отражающими годы борьбы с алкоголем и своими внутренними демонами, он словно опустился в пропасть. Густые, седые волосы были неопрятными, а лицо – обвислым, излучающим постоянное недовольство.
Он когда-то был высокопрофильным агентом ЦРУ, работающим под прикрытием. Его рассказы о захватывающих операциях, допросах и жизни на краю лезвия были захватывающими, но в последние годы они стали схождением с безумством. Я слышал истории о том, как он спасал жизни и боролся с террористами, но теперь это казалось лишь отражением того, что он был вовлечен в тени.
Каждое утро начиналось с его характерных утренних матищ, бормотаний и скулежа. Я завтракал в тишине, прислушиваясь к тому, как дед без конца открывал и закрывал крышку бутылки. В эти моменты я чувствовал, как его неприязнь ко всему, что его окружает, поглощает всё пространство.
Недавно он начал строить машину времени в подвале. Я услышал его странные монологи о том, как временные искажения могут открыть путь для исследования альтернативных реальностей. Его идейные высказывания о путешествиях во времени были полны замысловатых схем и чертежей, которые он оставлял на кухне. Часто его голос звучал полон безумия, когда он утверждал, что сможет изменить своё прошлое, исправить ошибки.