С годами, когда он уже вволю наигрался в такую игру, как своё собственное неоспоримое и непоколебимое мнение, он, мало-помалу, стал прислушиваться к неназойливым советам родителей, которые поначалу рекомендовали ему наблюдать за своими эмоциями. Затем, по совету родителей, он шаг за шагом научился не придавать значения таким эмоциям, которые могли хоть как-то помешать тому, к чему он стремился. И наоборот, концентрироваться на таких эмоциях, которые ускоряли его продвижение к цели. Дальше больше.
Ну а потом пришло время, когда он на своём собственном опыте стал познавать то, что наш обыватель называет обыкновенной удачей или совпадением, а мудрецы всех времён и народов называли, и называют этот феномен: «Силой Мысли».
Вспоминая в дороге своё детство и юность, я совсем незаметно проехал несколько десятков километров и заехал на территорию школы. Припарковав машину на стоянке, я направился в здание, которое по праву заслуживает того, чтобы о нём и о его бывших обитателях и владельцах рассказать несколько подробнее.
«Школа жизни», которую основал ещё наш отец и дал ей это название, находилась на территории бывшего фермерского двора, что был когда-то почти на грани банкротства. От полного разорения, до которого оставалось всего лишь полшага, эту некогда процветающую усадьбу удалось спасти лишь благодаря моей маме. В то далекое время моя милая добрая мама была совсем молоденькой и хрупкой девушкой. Ещё при жизни её отца, моего деда Николая, который и довёл усадьбу своих предков до такого состояния, она, не имея практически никакого жизненного опыта, переняла в наследство это огромное поместье, а вместе с ним долги, разрушенное хозяйство и огромную ответственность за будущее этой некогда цветущей усадьбы. Но чтобы понять, по каким же причинам моей маме досталось такое, мягко говоря, не лестное наследство, нам придётся заглянуть ещё глубже в то далёкое прошлое, когда мой дед, он же отец моей мамы, был ещё совсем ребенком.
Это было очень давно. И по неписанным законам, которые господствовали тогда в нашей стране, мой дед, при достижении определённого возраста, как старший сын своих родителей, был просто-напросто обречён на то, чтобы перенять все права и обязанности на это поместье и уже до конца своих дней работать только на его процветание. Но такое будущее совсем не интересовало моего деда Николая, и он сопротивлялся этому, как только мог. Как результат такого отношения к своим будущим обязанностям, на его теле и даже на лице нередко появлялись кровоподтёки и даже синяки. Ведь его отец, то есть уже мой прадед, нередко прибегал именно к такой практике при разрешении каких-либо спорных вопросов. И всё же, несмотря на довольно непростые отношения с отцом, в жизни деда иногда бывали и праздники.