Воздуха капли пота -
Жемчужинами на землю
Упали неискушенно
И освятились ею.
* * *
Позови меня, река,
На ночь глядя.
Позови меня, река, -
Бога ради.
Бога ради, приюти
В час подлунный -
В час, отмеченный
судьбой -
В час безлюдный.
Я кругами разойдусь
По тебе, отрину
Тело ломкое с души
И скажусь счастливым.
По душе придут слова,
А в словах – ответы…
Обнови меня, река,
На исходе лета.
Ясность
Пред ясностью петляет след -
В тяжелом, вымученном танце -
Ломает запахи и цвет
Четырехмерного пространства.
II… оттолкнувшись от стены,
Уходит однотонным звуком
Под сердцевину пустоты -
Под камень с медальоном Будды.
Там роскошь непрожитых дней
Таит себя на мягких лапах
И ясностью, из-за ветвей,
Является последним взмахом.
* * *
Тебе без снов не переплыть
Реку из вымыслов и яви,
Представших пред тобой стеной -
Сплошь языков багряных.
Слизавших небо на закат,
Где вечер -
неизбежность ночи,
И в ней молитва, наугад,
Длиною в жизнь -
и не короче.
* * *
Сегодня ветер – и вот я живу:
И слышится, и видится внезапно,
И хочется мне грезить наяву,
И Бог весть что еще
со мною может статься.
Вдруг пристыжено звуки отомрут:
Из глубины престольного покоя,
Из сквозняка несчитанных минут
Нахлынут голоса и успокоят.
И хочется мне грезить наяву,
Рядиться, запросто, лишь в белые одежды.
Сегодня ветер – и вот я живу,
В который раз, открытый
для надежды.
Но отчего так больно вышине
Вынашивать единственные звуки?
Внезапно затворяется окно
В притворном замешательстве испуга.
Прочерк
Где мир полутонов,
Контрасты – божья кара.
Там, на припеке снов,
Оторванное жало.
И прочерк – краем дней,
И склонность к разрушенью,
И муравьиных львов -
Засада перед дверью.
Воронкой в никуда -
Седых детей пугая,
На бисерном скаку
Живое запрещает.
Окраина
На подтаявший лед
Безучастного взгляда
Прижитая соринка
Отбросила тень.
Избежавшие радости
Садятся рядами,
В акварелях потухших,
У краешка дней.
Подоконник усыпан
Цветом белой герани.
На столетника иглах
Лохмотья затей.
Избежавшие радости
Не ищут печали…
Умывается кошка -
Намывает гостей.
Жажда
Мы ждали все дождя -
Кто жил на нашей барже.
Беременная женщина ждала,
Грядущее переживая дважды.
Старуха, вышивая букву «А»,
Ждала – удара капли настоящей.
Выискивали дети имена
Скелетов рыб, когда-то здесь
молчавших.
Мужчины, отложив свои дела,
Сидели тихо, к памяти прижавшись.
Пески дышали в брюхо корабля,
Кулик чугунный издыхал от жажды.