– Она была в черных очках. Вечером. Это мне показалось странным. И ещё она, по-моему, изменяла голос.
– Чего она хотела от вашего мужа?
– Я никогда не вмешивалась в дела мужа. Но этот разговор услышала краем уха, когда зашла предложить гостье чая.
– О чём они говорили?
– Женщина плакала, просила помочь умирающей матери, но муж ответил, что не может рисковать, применяя непроверенное на практике средство. Они разругались. Женщина быстро ушла, а муж заперся в кабинете и полночи проходил там. Рано утром он ушёл и больше я его не видела…
Вдова снова заплакала. Кумекин едва успокоил её. Потом попросил разрешения посмотреть содержимое письменного стола. Вдова ушла на кухню, а детектив долго перебирал листок за листком рукописи профессора, написанные «леонардовым» почерком. Даже прикладывая листки к зеркалу, он не смог прочитать написанное на них. Неожиданно среди рукописей Кумекин нашёл скопированный из какого-то журнала листок, гласивший о предсказаниях некоего Эдгара Кейси, который уверял, что вскоре появится сверхвыносливая человеческая раса, у которой будет улучшенная ДНК. Эти люди будут иметь способность самовосстанавливаться. В статье, где говорилось о том, что Кейси назвал дату создания новой расы – 2004-й год, стояла пометка профессора: «они уже существуют и ждут своего часа?».
– Бред сивой кобылы! И зачем профессор собирал такую галиматью?
К статье скрепкой была подколота какая-то фотография…
– Вот так поворот! – воскликнул Кумекин.
Появилась вдова с чаем.
– Лидия Ильинична, вам знакома моя секретарша Маргарита Майстрович?
– Нет. Я впервые её увидела у Вас в офисе.
– А как Вы объясните, что на этой фотографии Вы с ней вдвоём?
Вдова побледнела.
– Рита, зайди! – крикнула она. На пороге появилась секретарша.
– И как Вы объясните весь этот спектакль? – спросил Кумекин.
– А мы не обязаны Вам ничего объяснять! – рассвирипела Пожар в джунглях.
– Вы раскрыли себя раньше, чем я нашёл эту фотографию, – сказал Кумекин. – Вас выдала книга Беляева в рабочем столе. И тот бред, который Вы несли, явившись под видом призрака профессора. Мне не понятно, зачем Вы разыграли спектакль в моём кабинете, ведь рисковали быть разоблаченной.
– Я приходила за письмом. Его, минуя меня, занёс Вам Репейников.
– Что в том письме? Впрочем, и так понятно: профессор высказал свои предложения о том, кто его преследует, угрожает…