Мне было искренне жаль Колина, потому что ничего не помогало ему, скорее, наоборот, делало странноватым. Но я любил этого парня, потому что он не издевался надо мной, как другие сверстники, а действительно наслаждался моим обществом
Тётя Джулия любила брать меня с собой на все мероприятия не только потому, что я был единственным другом Колина и поднимал ему настроение, а потому, что приводил в восторг своим внешним видом других светских дам, отвлекая их от обсуждения изъянов Колина. Мама была не против, потому что они с отцом давно отказались от подобного рода развлечений, и она хотела, чтобы хотя бы я иногда выходил в свет. К сожалению, никто не спрашивал моего мнения и отправлял в этот суровый
мир, полной вычурной роскоши и неприкрытого лицемерия. Я искренне ненавидел этих людей и старался не отходить от тёти и Колина, однако моя внешняя привлекательность и состояние моего деда, единственным наследником которого я являлся, делали меня весьма популярным человеком среди светских хищниц. Каждая из присутствовавших на мероприятии дам старалась привлечь моё внимание к своим дочерям, которые были ещё младше меня, желая заставить нас подружиться. Я с самого детства отметил, насколько же внешнее благополучие ценится в высшем свете. Для моего тогдашнего окружения не имело значения, кто я, что из себя представляю и как буду относиться к их дочери и внукам. А может, я чертов псих? Это всё было не важно, если ты обладаешь состоянием. Как же легко люди закрывают глаза на недостатки друг друга, если на горизонте маячит внушительная сумма денег. Лучше, чтобы их дочь вышла замуж за богатого подонка, всю жизнь мучившего её, но осталась бы в кругу таких же обеспеченных лицемеров, изображающих счастье, чем вышла бы замуж за обычного парня и жила бы скромно и счастливо вдали от высшего света. Даже в столь юном возрасте эти мысли меня поражали до глубины души, заставляя всё больше отдаляться от подобного рода людей и мероприятий.
Я с нетерпением ждал окончания каждого приёма, поскольку после него мы ехали к тёте Джулии домой, где веселились с Колином и дядей Питером, пока тётя приводила себя в порядок, а затем шли гулять по их владениям все вчетвером. Я никогда не ощущал себя настолько счастливым, особенно когда дядя Питер называл меня «сынок» и брал за руку. У нас с ним была особая связь, именно он научил меня рыбачить, давать отпор надоедливым мальчишкам, вести себя уверенно в окружении взрослых женщин, завязывать галстук, даже научил меня справляться с заиканием, когда я волновался. Когда у меня возникали трудности, я бежал сломя голову к дяде Питеру, уверенный, что меня поддержат и дадут дельный совет.