Я не могла подойти к окну, увидеть погоду, других людей. Чтобы встать, в первую очередь нужно желание, и Фрэнк изо дня в день повторял мне это как мантру. А я не могла думать ни о чём, кроме Эйдена. Я до сих пор не верила, что его нет. Мне казалось, что с минуты на минуту откроются двери, он влетит в палату и объявит, что все эти события – страшный сон. Что я была в коме и, очнувшись, стала медицинским чудом. А он всё это время ждал меня, сходил с ума, боялся… Вариантов было немного. Но в каждом из них он был жив.
Это жестоко. Жестоко лишить жизни такого человека, как он. Потрясающего. Невероятного.
Я умерла бы вместо него. Я вышла бы на перекрёсток, вызвала бы демона и продала бы душу в обмен на его жизнь. Но в нашей действительности демоны не существовали. После его ухода в нашей действительности не осталось ничего, ради чего я смогла бы вновь почувствовать хоть что-то, кроме невыносимой боли и удушающей пустоты.
– Она говорит, что я справлюсь, – стискивая пальцами одеяло, прошептала я. – А я не хочу справляться. Хочу уйти следом за тобой. Ты хотел бы этого? Конечно, нет. Ты сказал бы жить. Но я не могу жить ради тебя, Эйден.
Я не могу жить ради тебя без тебя.
– Это не жизнь. Я ощущаю пропасть… Холодную, бездонную. Мне всё время плохо. Меня словно одолела неизлечимая болезнь, которая не убивает, а только мучает. Пытает… Ты снишься мне во снах, и я не хочу просыпаться, потому что там я могу видеть, слышать… трогать… Я не хочу возвращаться в этот мир. В эту реальность. Она исказилась с твоим уходом, померкла. Я умерла вместе с тобой.
Я закрыла глаза. Так легче думать. Так легче представить.
– Я никогда не услышу твой голос. Заразительный смех. Не коснусь твоей кожи. Не почувствую твой запах. Твой аромат. Ты пахнешь мятной грозой.
Ты пах мятной грозой. Прошедшее время…
– Я начинаю забывать этот вкус. Не могу воспроизвести. Эти успокоительные таблетки… Может, они превысят дозу и… А если умерла бы я? Что бы ты делал? Ты жил бы дальше. Верно? Верно. Ты начал бы делать упражнения, ходить, ты стал бы великим архитектором. Мировым. Ведь ты так талантлив… Ты сейчас улыбнулся бы и сказал: «Не говори ерунды, Мили. А про мирового архитектора можно поподробнее?».
Под веками невыносимо жгла солёная вода. С каждой секундой её становилось всё больше и больше.