– Но ведь нас же не будет на его балу, – произнесла Перл.
– А мы просто заболели…. Ах, проклятая лихорадка! – усмехнулась я. – А с другой стороны, он и его сестрица будут знать, как называть нас попрошайками!
– А что мы скажем Коралл? – спросила Перл, все равно нервничая. – Она очень хотела попасть на этот бал. И расстроится, когда узнает, что приглашения мы так и не добыли. Она мне с утра все уши прожужжала этим балом…
– Спасибо что напомнила! Сейчас заедем к кондитеру и купим ей ее любимые пирожные. Это немного смягчит новость. Есть вкусные пирожные и плакать одновременно немного неудобно, но перед пирожными она не устоит.
Мы заехали в лавку, а я вынесла коробочку с пирожными, пока Перл сидела в карете. Потом мы направились домой. Мы жили не совсем в столице. Скорее, в пригороде. Столичная жизнь была нам не по карману, ведь месячная стоимость трех комнат в престижном районе иногда равнялась нашей годовой ренте.
– Спасибо вам! – улыбнулась я, вручая извозчику деньги. Он уже уезжал, а я смотрела на нас старенький и красивый дом. Мне казалось, что это – самое романтичное место на свете. Это был уютный небольшой дом в английском стиле, утопающий в зелени. Шоколадного цвета камень подчеркивал его старину, зеленый плющ разросся почти до самой острой крыши. Небольшая терраса, спрятанная от взглядов любопытных прохожих зеленой завесой, вмещала кованый столик и четыре кованых стула. Я любила пить чай на ней, когда думаю. Шелест листьев, легкий туман придавал этому месту романтическую загадочность, а желтые пятна света в окнах делали его таким уютным, что хотелось постучаться в дверь с потертой ручкой – грифоном и узнать, кто этот счастливчик, которому повезло здесь поселиться.
Увы, кроме меня и сестер, никто не замечал этой красоты. Все видели в нем лишь третьесортное жилье для тех, у кого недостаточно средств для роскошной жизни в столице.
Я взглядом ласкала три высоких и строгих окна, куст сирени, который встречал нас у самого входа. И мне ужасно не хотелось что-то менять в этом островке уюта, где проживают три одинокие девушки. Этот дом остался нам исключительно потому, что он был подарком нашей матери. Это было единственное наследство, которое передавалось не по праву майората, а по женской линии. И я, будем честными, решила навсегда остаться старой девой, чтобы доживать свой век в этом уютном доме.