Ремни дамской сумки, слегка утяжелённой покупками, приятно
оттягивали плечо. Анюта обогнула свой дом и пошла по дорожке перед
ним, рассеянно замечая, как почернели на асфальте тени от высоких
кустов, где пискляво вопили воробьи, устроив разборки между собой.
Сверху на них солидно каркала ворона и сварливо поддакивали галки.
Прошла мимо первого подъезда, возле которого обе скамьи были заняты
молодёжью – парнями и девушками. Усмехнулась ещё этому слову: «Я и
правда как старуха… Хм. Молодёжь…»
Шагала не спеша, поэтому успела мельком оглядеть лица ребят.
Первым делом глаз зацепился за сидящего с краю парня, тощего,
темноволосого. Узнала и задержала слишком глубокий вздох. Старший
сын той самой соседки, которая сидела с тётей Зиной в первый день
приёма Анюты. Сначала с замиранием сердца Анюта ждала, когда эта
соседка приведёт к ней сына. И только потом сообразила, что женщина
уже приводила его к деду Николаю, а тот наверняка сразу сказал, что
сделать ничего не может… Анюта быстро отвела глаза: парень попал в
катастрофу, была страшная травма головы, после которой он
превратился… почти в растение. Он мог двигаться, если его тянули за
собой. Мог глотать то, что втискивали в рот. Но на имя не
отзывался. Вообще не говорил. И глаза – такие пустые… Анюта снова
судорожно вздохнула, уже сворачивая с дороги к своей приподъездной
площадке… И почему она чувствует себя виноватой? Есть у него
младший брат, который не отказывается ухаживать за старшим. Вон и
сейчас он на той же скамейке. Сидят рядом с братьями и ребята,
человек двенадцать, которые знали старшего ещё здоровым и
общительным. Его неподвижность и молчание не мешает им болтать обо
всём на свете и слушать музыку – один перебирает струны гитары…
Она чуть не подпрыгнула, когда со скамьи ей навстречу встал
высокий мужчина.
- Ну, привет, - мягко сказал Викентий.
Оторопев, она чувствовала, как дрожат пальцы, вцепившиеся в
ремень сумки, и как постепенно пропадают мурашки, волной
промчавшиеся по спине. Сбивчиво от неожиданности она
пробормотала:
- Откуда ты здесь? Как ты узнал?..
И обозлилась на себя за это оробелое заикание. Быстро, пока он
собирался с ответом, осмотрела его, бросила взгляд за него – и
сердце снова замерло: на скамье лежала большая спортивная сумка,
явно под завязку набитая вещами. Сердце замерло – и сильно и больно
зачастило: он решил вернуться к ней! Он понял, что она ему нужна!
Неужели… Неужели этот красивый и обаятельный мужчина тосковал по
ней?.. Викентий взлохматил светло-русые волосы и улыбнулся так, что
у неё чуть не подогнулись ноги от истомной, сладкой слабости.