С Коминтерна въехали на Московскую осевую, а оттуда, лабиринтом дореволюционных улиц, выбрались к проспекту Ленина. Когда-то полный красок район вымер и затаился, и только деревья шуршали кронами да разбитые фасады горевали о своём прошлом.
На Орбитальном кольце снова встретили союзную технику – несколько устрашающих дронов разместились у НИИ орбитальной автоматики и под стенами Дворца творчества, медленно поводя стволами, но ни одного человека было не разглядеть. Пункт сбора располагался за мостом Монолита памяти, на той стороне Оки, и проехать оставалось лишь проспект Памяти да сам мост – но именно там выбралась из воды автоматизированная нечисть и снова вспыхнула схватка.
Через мост Яна бежала уже пешком. Бежала, задыхаясь в своей фильтрующей маске, а мост всё не кончался и не кончался, и каждая машина, каждый джинн, каждый ствол в этой яростной кутерьме смотрели ей в лицо или в спину. Уже миновав открытую эстакаду, она различила в предрассветных сумерках резкое движение и рефлекторно перепрыгнула перила, покатилась под откос, свернувшись клубком. Замерла, прижалась к бетонной опоре, незаметная и тихая, словно мышь – только сердце стучало изнутри, никак не желая смолкнуть.
Так она просидела минуты три, и когда уверилась, что опасность миновала, рискнула пошевелиться.
И сразу же увидела это.
Оно шло на высоких ногах-ходулях, передвигая их с пугающей быстротой. Остановка, поворот корпуса, выброшенный манипулятор – Яна с ужасом поняла, что на стальной лапе извивается чьё-то тело. Человек не закричал – машина прикончила его походя, жестоко и эффективно, а потом повернулась к ней.
Прятаться и бежать не имело смысла. Дрон-охотник видел её лучше, чем она сама видела при дневном свете.
«Значит, так – даже в глаза не посмотреть. Смерть от смерти, опосредованная ненависть. Ну, надеюсь, вы сейчас тоже корчитесь в предсмертной агонии – это было бы символично.»
Охотник до неё не дошёл. Вспыхнул, надломился и завалился на бок, смешно подёргиваясь. Под мост вкатились две машины поменьше, четырёхногие – покрутили орудийными платформами, просканировали Янину метку и убежали дальше, выискивать прорвавшегося врага. А Яна, не позволяя себе повалиться наземь, двинулась наверх – туда, где ждал, наверное, гермотрак, где были живые люди и куда она непременно должна дойти – чтобы никто из её защитников не умер напрасно.