А снег идет… - страница 4

Шрифт

Интервал

и пониманьем не убью.

1956

«Со мною вот что происходит…»

Б. Ахмадулиной

Со мною вот что происходит:

ко мне мой старый друг не ходит,

а ходят в праздной суете

разнообразные не те.

И он

не с теми ходит где-то

и тоже понимает это,

и наш раздор необъясним,

и оба мучаемся с ним.

Со мною вот что происходит:

совсем не та ко мне приходит,

мне руки на плечи кладет

и у другой меня крадет.

А той —

скажите, Бога ради,

кому на плечи руки класть?

Та,

у которой я украден,

в отместку тоже станет красть.

Не сразу этим же ответит,

а будет жить с собой в борьбе

и неосознанно наметит

кого-то дальнего себе.

О, сколько нервных

и недужных,

ненужных связей,

дружб ненужных!

Во мне уже осатаненность!

О, кто-нибудь,

приди,

нарушь

чужих людей

соединенность

и разобщенность

близких душ!

1957

«О, как мне жаль вас – утомленные…»

В. Сякину

О, как мне жаль вас – утомленные,

во времени неощутимые

герои неосуществленные

и просто неосуществимые!

Иные, правда, жизнью будничной

живут, не думая о подвиге,

но в них таится подвиг будущий,

как взрыв таится в тихом порохе.

О, сколько тихо настрадавшихся,

чтоб все – для взрыва напроломного!

Но сколько взрывов нераздавшихся

и пороха непримененного!

Я не хочу быть ждущим порохом —

боюсь тоски и отсырения.

Вся жизнь моя да будет подвигом,

рассредоточенным во времени!

1957

«Как я мучаюсь – о Боже!…»

Как я мучаюсь – о Боже! —

не желаю и врагу.

Не могу уже я больше —

меньше тоже не могу.

Мучат бедность и безбедность,

мучат слезы, мучит смех,

и мучительна безвестность,

и мучителен успех.

Но имеет ли значенье

мое личное мученье?

Сам такой же – не иной,

как великое мученье,

мир лежит передо мной.

Как он мучится, огромный,

мукой светлой, мукой темной,

хочет жизни небездомной,

хочет счастья, хочет есть!..

Есть в мученье этом слабость,

есть в мученье этом сладость,

и какая-то в нем святость

удивительная есть…

1957

«О, нашей молодости споры…»

О, нашей молодости споры,

о, эти взбалмошные сборы,

о, эти наши вечера!

О, наше комнатное пекло,

на чайных блюдцах горки пепла,

и сидра пузырьки, и пена,

и баклажанная икра!

Здесь разговоров нет окольных.

Здесь исполнитель арий сольных

и скульптор в кедах баскетбольных

кричат, махая колбасой.

Высокомерно и судебно

Следующая страница