Его осторожно, ничком положили на телегу, которая оказалась рядом. Видимо, ожидала окончания экзекуции, чтобы отвести в больницу, и я только приблизил этот момент. Один из монахов взялся за поводья, другой сел рядом с избитым, и телега покатила к мосту.
По браслету я связался с врачом монастырской больнички.
– Привет, Харитон.
– Здорово!
– Как ты? Больных много сегодня?
– Ну, как тебе сказать. Осень как-никак. В основном амбулаторные с вирусными, да в больничке двое с воспалением лёгких – так, ерунда. А ты чего вдруг интересуешься?
– Да тут к тебе одного самоистязанца повезли.
– Кого, кого? Какого такого самоистязанца?
– Да монах решил себя забить до смерти, в грехах покаяться.
– Правда? Так уж и до смерти, – хмыкнул Харитон. – Вряд ли такое возможно.
– Ну, до смерти не до смерти, но спину располосовал себе знатно. К тебе сейчас его везут.
– Пусть везут. Ты что хочешь, чтобы я его добил? – засмеялся Харитон, – Тебе самому неохота возиться?
– Хватит балагурить, – невольно улыбнулся я, – позвони мне потом, как у парня дела, серьёзно ли. Совсем молодой парнишка. Ну, в общем, ты понял.
– Хорошо. Позвоню. Сам-то как? Готов?
– Да готов,– отмахнулся я. – Всё. Отключаюсь. Час остался.
– Ну, давай удачи! Не тушуйся там.
– Ладно.
Я вернулся к себе. Вечером я, как настоятель монастыря, должен буду провести свой первый собор. Готов ли я? Я не думал об этом. Что значит: готов, не готов? Не в этом дело! Главное, могу ли я сделать то, в чём поклялся отцу Окимию перед его смертью, что стало для меня не просто клятвой, а смыслом жизни, как и для него.
Сейчас важно не отпугнуть людей новизной, убедить в её необходимости. И не просто убедить. Нужно, чтобы каждый не только захотел принять нашу с отцом Окимием идею о новом духовном сообществе, но и с готовностью взялся за её воплощение.
Конечно, можно разрушить привычные устои обители одним махом, в приказном порядке. А дальше что? С кем строить новое? С этими же людьми. Других нет, и не будет. И ничего не получится. Нельзя создавать общество, основанное на духовном единении людей, на приказах.
И первое, с чего надо начать, так это с себя. Я должен стать своим, мне должны поверить, увидеть и признать во мне настоятеля. Задача первая – выглядеть так, как монахи привыкли видеть своего настоятеля.