– А гулять у вас по вечерам можно? – спросил он, протягивая ей заполненную кипу бумажек.
– Это не мне, – помотала она головой. – Сначала у товарища вашего подпишите. Что вы спросили?
– Гулять. Гулять у вас можно по вечерам?
– Да кто же вам запретит? – она лукаво стрельнула в его сторону глазами. – Можно, конечно. И одному, и с девушкой.
– Я имею в виду – везде можно гулять? – торопливо поправился он. – Нигде не опасно? Не грабят? У нас в Москве в некоторые места ночью лучше не заходить.
Трус. Ну вот… Она расстроилась. Принц оказался трусливым. Неинтересно. Так не должно быть. Принц должен быть смелым.
– Нет, у нас гопоты почти нет. Люди при деле, – с подчёркнутым разочарованием сказала она и демонстративно уставилась в экран компьютера.
Хотя, если подумать… А муж Ритки?
– Ну, вообще‑то… – неохотно произнесла она. – У моей подруги под Новый год мужа убили. Ужас такой – только недавно поженились. На улице нашли зарезанным. Но не в самом Новомагнинске – у нас пригород есть недалеко, садоводство – там.
– А где? – насторожился он и посмотрел на неё уже по‑другому, на этот раз без стеснения.
– Да не в городе, – уже упрямее повторила она. – Вы туда всё равно не поедете.
– А вдруг?
– Ну, в Побегатиках. Говорит это о чём‑то вам?
При упоминании о Побегатиках молодой человек как будто вскинулся, попросил: расскажите.
Ей стало неловко. Симпатичный парень, москвич, а пяти минут не пообщались – уже было желание с ним поругаться. Что за характер такой! Недаром мама твердит, что Кристине будет трудно выйти замуж. Это кто бы говорил! Сама два раза замужем была, а чем кончилось? От первого мужа, запоем пьющего, она с ней на руках ушла, второй после рождения младшего брата сам сбежал. Уж чья бы корова, маменька, не мычала…
– У меня подруга есть, Рита, – начала она, – вместе в школе учились. Она замуж вышла в том году. Муж постарше её был, под тридцать, я почему помню – она незадолго до Нового года на его январский юбилей меня в гости звала, на тридцатилетие. Только я не пошла бы, не так уж близко его знала. Да и не нравился он никогда мне – сальный какой‑то, скользкий тип. Ритка от матери уйти хотела, вот и выскочила замуж. Хорошо хоть детей у них не было. Я, наверное, путано рассказываю, тараторю? – спохватилось она. Но москвич слушал её внимательно, сосредоточено, это ободряло. – Ну вот, его и убили. После Нового года нашли, во время праздников. По пьяни, говорили, зарезали в садоводстве. Так и не дожил до юбилея. Мы, кто с Риткой дружил, все к ней на поминки приехали. Я на похоронах не была, боюсь покойников, а вот на поминках была. Слышала, как рассказывали, что вроде как ножом ударили, а вроде и нет – шилом убили, только длинным. Вот. Ритка особо‑то не горевала. Из квартиры, где она с этим Евгением жила, её его родня быстро турнула, она сейчас уже с другим встречается… Но тот, с которым она сейчас, мне намного больше нравится, помоложе и перспективный, на горно‑обогатительном работает и не на проходной сидит, а зам по кадрам, на «Ауди» ездит. Я Ритку спрашиваю: он не боится, что ты в двадцать два – вдова, а она мне – наоборот, говорит, это его возбуждает… Извините, – ну я и дура такое ляпнуть, мелькнуло в голове.