– Почему именно эта должность, ты ведь могла работать кем угодно, да и вообще не работать, как и большинство твоих собратьев по классу современной золотой молодежи. Тем более, твоя не любовь к работе с персоналом, да и к самому персоналу, мягко говоря, бросается в глаза.
– Мне нравится журналистика, и персонал мне тоже не так ненавистен, как может показаться, может ты забыл, но я не всегда была такой. Я пришла на руководящую должность, двадцатиоднолетней девочкой, едва закончив университет. Я старалась наладить работу на дружеских началах, да вот только никто не хотел подчиняться попавшей сюда по блату малолетке, к тому же, репутация моя была подпорчена выходками в стиле настоящего мажора. Я, правда, старалась, но вокруг с оскорбленным видом сновали мастодонты, глыбы журналистики, которые наотрез отказывались воспринимать меня всерьез. Вот мне и пришлось стать Сабриной, да я знаю об этом прозвище, вот только когда долго носишь маску, со временем начинаешь с ней срастаться. Диффузия, мать ее. Знакомое слово? Слышал когда-нибудь.
– Да куда уж мне до физики, с моими-то тремя классами церковно-приходской.
– Интервью окончено.
Виктория опустил глаза, задумавшись о чем-то, было сложно понять, искренна ли она, или это какая-то изощренная психологическая игра. Мне почему-то хотелось верить, что это действительно всего лишь маска, и там, за ее толстенными стенками, есть хоть что-то светлое. Уж слишком ее ангельский облик, диссонирует с образом кровожадной Сабрины.
Я взглянул в окно, наш поезд миновал городские окраины, и за окном поплыли картины, едва затронутой человеком природы. Вдоль пути, по белоснежным барханам, тянулась длинная цепочка следов неизвестного мне зверька, могучие, пушистые сосны, сменялись стройными, лишенными листьев березами, болота, перетекали в озера, ручьи и реки стремительно ныряли под железнодорожное полотно, вспыхивали и исчезали пестрые одеяла деревень, дым печных труб, нагло разбавлял, холодный разряженный воздух. Зима из окна уютного вагона, выглядит такой тёплой.
Знаки
Мое умиротворенное созерцание было прервано знакомым, раздражающим голоском.
– Здесь подают еду?
– Сомневаюсь. Но точно знаю, что через пару вагонов от нас есть ресторан. Ты должна быть готова к тому, что «ресторан», там, больше в названии, ну и в ценах.