Саша выцокивала по тротуару на высоких каблуках. Как можно быть такой безответственной! Договорились встретиться перед линейкой. Она ведь для Дины старается, учителей задабривает. И где благодарность? Дочь примчалась к концу линейки – потная в грязном порванном платье. Ещё доказывала, что случайно зацепилась за какой-то прут. В её возрасте Саша интересовалась косметикой и придумывала, как лучше перекроить старый мамин наряд, чтобы выглядеть не хуже других. Дине покупаются модные вещи. А она, вместо благодарности, умудряется быстренько испортить обновку и влезть обратно в убогие штаны. С её-то комплекцией!
Собирались же по-человечески после линейки в кафе посидеть. Так нет, всё настроение испортила! Поняла ли вообще, что обидела мать? Бесчувственная, вся в отца. Был же два дня назад у своей бабки, какая необходимость опять к ней переться? Ну, и что, что раньше с детьми работала! С тех пор уж полвека прошло. Перед пенсией-то она работала, кажется, воспитателем в интернате. Сейчас максимум, чему может научить – молитве. Или бесовскому заклинанию. Саша до конца не понимала, каким богам поклоняется бабка Максима. Тьфу ты, чёрт! Не собиралась же в салон возвращаться, ноги сами привели.
– Всем привет! – она кивнула девочкам, улыбнулась клиентам.
– Сашенька, где это вы урвали такое чудо? – пожилая дама с густо намазанными бровями кивнула на полутораметровый японский мандарин уншиу, усыпанный ярко-оранжевыми плодами.
– Один увлечённый дядька от сердца оторвал.
– Она за него полцарства отвалила! – кисло улыбнулась Яна.
Скажи спасибо, не из твоей зарплаты! Ишь ты, разговорилась при клиентах! Скрывая досаду, Саша сделала вид, что проверяет влажность земли в горшке.
– Неужели, настоящий?
Сорвав мандарин, Саша протянула клиентке.
– У него особо ценные – корочки. Рекомендую кинуть в заварку. Или добавить в варенье.
– Благодарю! – понюхав мандарин, та царапнула кожицу ногтем и сунула в сумку. – В чай обязательно попробую, варенье не по моей части.
– Может, кофейку? – гостеприимно предложила Саша. – Или лучше чай?
Клиентки радостно кивнули, ждать обеим предстояло ещё долго. Одна сидела с кусками фольги, другая со вздыбленными от подсохшей краски волосами.
– О, спасибо, чай, пожалуйста!
Другая попросила кофе.
– Я принесу, – подорвалась Яна, зависающая до этого в телефоне за стойкой.