Жнец душ: 40 дней - страница 3

ни будь зажеванный бычок сигареты. Мое спальное место территориально находится очень выгодно, так как всё происходящее передо мной как на ладони, и я могу легко, не вступая ни с кем в контакт, быть в курсе всего происходящего, как в среде больных, так и в среде медицинского персонала. Подождав час-полтора, когда сигаретный дым развеялся, а медперсонал провел влажную уборку, сходил по-быстрому в туалет и, выходя из него, обратил внимание на одного из больных, закурившего сигарету и вставшего на секунду у открытого окна, зарешёченного снаружи. Почему на секунду, да потому, что стоять на одном месте он в принципе не умел. Его движения напоминали жизнь марионетки, которой управлял мальчик лет восьми. Окружающие называли его Костя Кент, по той причине, что курил он исключительно одноименные сигареты, которые раз в неделю по субботам приносила ему мать. Навскидку рост у него 1.6м, худой. Настолько худой, что прослеживается явная сутулость, заставляющая его грудную клетку впадать к позвоночнику. Стрижка головы короткая, а сам одет в спортивный костюм. Топчась с ноги на ногу, Костя втягивал сигарету как волк в «Ну погоди», смотрел в окно и приговаривал: «Вооо, вооо…, суббота, дааа, мать ща придёт, сигареты принесёт, дааа, сигареты, погода шепчет, займи, но выпей, на реке бы искупаться, дааа, мать придёт, как интересно «Сокол» в футбол сыграл? Какой счёт? Пивка бы стакан, дааа…, домой бы…, твой взгляд, твой смех…, займи, но выпей». Мои неудачные попытки заговорить с ним остались лишь таковыми. Своё слово вставить в его разнообразный монолог не может никто, даже медперсонал, который всеми правдами и неправдами в лице санитарки Любы, пытался утянуть его на спальное место. Люба, как мне показалось в первые мгновения её созерцания, очень приятная женщина лет тридцати пяти, с приятным голосом без намёка на курение всякой гадости. На фоне различных неприятных запахов, курсирующих по всему отделению, её аромат тела, способный излечить любой насморк, глубоко проник в мой мозг и сразу создал для меня образ идеальной спутницы. Ух, какая женщина! Мне бы такую! Светлые локоны волос до самой красивой в мире попы, огромные и голубые до безобразия глаза, а также бюст, способный открыть любую дверь и спасти жизнь при лобовом столкновении. И всё это прикрыто светлой униформой, которая в лучах солнца, создаёт призрачный эффект полного присутствия, а при полёте фантазии и полного погружения. Не женщина, а просто фея… Костя же в свою очередь очень настойчиво ждал маму, которая приведя его сюда, обязательно должна скоро его забрать. У него же есть дом, мать, интерес к жизни. Есть потребность наслаждаться жизнью вне стен больницы. Веселиться, отдыхать не на санном матрасе, а у себя дома перед телевизором. Чувствовать заботу мамы не только в субботу, а каждый день с понедельника по воскресенье. Все эти мысли вынуждали Костю Кента быть отстраненным от окружающих, жить в своём мире, быть потерянным и озадаченным, чувствовать беспокойство и постепенно терять надежду вернуться когда-либо домой, не понимая саму причину нахождения здесь. Он просто покинутый теми, кого так сильно любит с детства. Я по-прежнему нахожусь на 3-й кушетке в 1-м ряду, смотрю в потолок, иногда по сторонам, чтобы ещё раз разглядеть Костю и понять цель его пребывания здесь. Таким образом, может быть избавиться от тяжёлого психологического состояния, которое я на себя нагрузил. Часы по-прежнему висели передо мной на стене и стрелки постепенно подошли к 14:00, а именно к тихому часу. Медперсонал зашевелился по коридору, и санитары стали разгонять больных по своим спальным местам. Особенно, активно себя проявляла медсестра Ирина, которая не стеснялась в выражениях и могла сходу нацепить на себя облик лидера группы «Ленинград». Она является полной противоположностью Любочки и в отличие от неё, запросто может за раз втянуть в себя пару сигарет, а также зазевавшегося мужичка, так как складки по всему телу, образованные массой тела за центнер, к этому располагают. Закрыв глаза, провалился в сон, который перенёс меня домой, к телеку с приставкой, к холодильнику с холодным пивом, к пюрешке с котлетой маминого производства…к КРИКАМ, ШУМУ, БЕГОТНЕ! И здесь я проснулся, открыл ошалелые глаза и попытался вскочить вместе с одеялом до самого потолка. Но удержал себя в руках и задался вопросом «что произошло?» Часы показывали 16:20. Осмотрелся по сторонам и от окружающих получил страшную информацию о Косте, который ждал, и ждал свою мать, но что-то там за забором пошло не так у его родных, и мама в эту субботу просто не пришла. Костя подошел к окну рядом с туалетом, когда все находились на своих спальных местах и, используя свою худобу, запрыгнул на подоконник и постепенно просочился между прутьями решётки окна, которое находилось на третьем этаже. А это довольно высоко, учитывая старину здания и высоту потолков в целом. В результате он осмелился спрыгнуть вниз на участок земли, покрытый различной травой и, минув ветви березы, перевернувшись несколько раз вокруг себя, оказался лежащим на животе. В таком положении Костя отчётливо увидел в дали родной город, в котором он жил до больницы. Увидел тропинку, замусоренную бычками от сигарет, которые он и такие как он выбрасывали из окна, ведущую к основной дороге на территории больницы. Там дом. Костя оперся на поцарапанные руки. Привстал на ноги, пытаясь сделать шаг в сторону свободы от надоевших ему стен и рухнул на землю с резкой болью в ногах. А именно в правой лодыжке, что не позволило Косте продолжить придерживаться своего дерзкого плана и заставило ползком, оставляя кровавый след на свежей майской траве, двигаться обратно в больницу. Помощь он не ожидал, так как был уверен в своём побеге и сделал шаг к свободе с полной убеждённостью, что его никто не видит. Ситуация осложнялась тем, что его рана проявлялась в виде открытого перелома ступни. Порвав футболку с тремя полосками на рукаве, он как мог, обмотал ногу. Прошло достаточно времени, прежде чем Костя добрался до подъезда, ведущего в отделение. По лестнице поднялся к двери, над которой находился звонок, означающий полную его капитуляцию и признание самого себя неудачником целиком и полностью. В отделении, конечно, никто не заметил его отсутствие, и медичка Ирина сразу подняли панику после того, как он осмелился нажать на звонок. Потом его ногу обработали, перевязали, обматерили, уложили на кровать и зафиксировали руки к кровати вязками, представляющие из себя тканевые пояса шириной 5-7 сантиметров и длиной 2 метра.