Эллиот - страница 4
Перед смертью странник открыл тайну. Незадолго до нашествия чудовищ наш мир ощутит опасность. Сработает природный механизм защиты, а затем в разных точках мира родятся особые дети, которые смогут обрести необъятную силу. Силу, способную защитить нашу землю. Защитить наш дом. Дом, за который мы будем сражаться до последней капли крови.
The Walter family
The Irving family
The Sabato family
The Hitori family
Четыре семьи положили начало успешной компании и создали секретную частную армию под названием W.I.S.H.[1]
А вместе с организацией появились и мы – бойцы.
Каждый из нас пережил смерть.
Каждый из нас умер, чтобы однажды спасти живых.
Именно так нам говорили.
Именно в это заставили поверить.
Часть первая
Нам, верно, не дано снискать бессмертия,
но у нас есть два пути, чтобы в известном
смысле обрести его, – доблестно жить
и с доблестью умереть.
Дион Кассий «Римская история»[2]
Глава 1
Насколько сильно я сейчас злюсь на своего отца?
Если по шкале от одного до десяти, то все одиннадцать.
Ведь именно по его вине я только что очнулась в лесу. Ночью. Пролежав без сознания несколько последних часов и отморозив себе пол-лица. Последнее, что помню, – отец забрал меня из школы, затем развернул машину в противоположную от дома сторону, а дальше… пустота.
Десять минут назад я проснулась, отогнала белок, которые заинтересовались моими шнурками, и поднялась с земли. В голове стучало, но я лишь потерла затылок, пытаясь прийти в себя.
За последние десять минут меня никто не убил, поэтому мысли перетекли в вопросы. Как отсюда выбраться? И где отец?
Мой папа странный человек. Имя неизвестного мне происхождения – Ноян. И фамилия, будто случайно выбранная из списка английских фамилий, – Брасс.
Ноян Брасс.
На этом странности моего отца не заканчиваются. Но об этом я еще успею рассказать.
Прошло семь часов. Не точно, но примерно семь часов с тех пор, как отец забрал меня из школы.
Когда я отключилась?
С момента пробуждения я хожу взад-вперед, чтобы согреть промерзшее тело. Сухие листья под ногами уже не хрустят – я их истоптала, превратив в вязкую осеннюю смесь цвета жидковатой заветренной горчицы. Но это лишь предположение, ведь лунный свет не может проникнуть сквозь густоту высоких сосен. Моя рука периодически тянется к заднему карману школьных брюк, но я не поддаюсь. Мой отец скоро вернется. Он всегда возвращается.