И как всякое наше ваяние в слове, чтобы быть по-настоящему гармоничным, нуждается в «мусоре», (в меру), так всякая философема, для своего гармоничного становления, нуждается, как в истинах, так и в заблуждениях…, без которых, она распадается, словно ковер, без переплетающихся нитей.
И если посмотреть ещё шире, в «спекулятивном расширении» моей осознанности этого вопроса, то откроется поле, спрятанное до поры, до времени, в тени недоразумения.
Можно ли отнести к «мусору», к примеру, без пользы проведённые часы, или дни? Можно ли отнести к «мусору», бездарно прожитые жизни? (Э…, куда махнул…?!). Ты ещё вспомни о «захламлении Олимпов», что так удручало тебя, когда ты видел сколько писателей, бездарных музыкантов, и художников, словно грибы после дождя, заполоняли «Олимп искусства», как только исчезала всякая цензура. Ты боялся быть заваленным этим «хламом», и остаться на веки вечные, такой же частью этого отвала, этой «всемирной помойки».
Да, из-за цензуры, существовавшей с самых древнейших времён, многие таланты, и даже гении, (гении, прежде всего), остались безвестны, и закончили свою жизнь, незаслуженно в щемящей тишине. Но её неоспоримая заслуга, в предотвращении захламления, что приводит к потоплению в своих отвалах, всего талантливого, и гениального… Что здесь хуже? – Не знаю…
Но, в какой-то момент, тебя вдруг осенило, и это прозрение, было тем удачнее, чем сильнее ты ощущал себя, её частью. Не всё свалиться в этот «отвал истории» …. Ведь то, что заслуживает своего Величия, обязательно останется наверху, и будет сиять, своим «лунным светом», освящая дорогу таким же бедолагам, как ты сам.
И, по большому счёту, не важно, твои ли произведения будут там, или кого-то другого. Главное – сам результат…, и та надежда, которая не задохнётся в этом отвале, будучи заваленной «бумажным хламом», от кудесников литературного искусства. – Надежда, на действительное существование Великого Гения! На его действительную ценность, не опошленную, и даже не задетую многочисленными «пиявками конъюнктуры и соблазна», «опарышами самозабвенного апломба, и эгоизма», что всё время ищут «падали», дабы в его дурно пахнущем чреве, насытить свои жирные тельца.