– И что думаешь? – первым проскрипел Марциан.
– Грудину необходимо вырезать – хмуро ответил Гален. Иначе шансов на выздоровление нет.
– Мы все решили также, вот только это невозможно – звонко парировал Антиген. Если вскрыть ему грудную полость – будет порвана мембрана, юноша не сделает больше ни единого вдоха, ты разве не знаешь?
– Я знаю – Гален вздохнул. Но я делал сотни вскрытий и…
– Не ты один изучаешь строение и работу внутренностей на животных – перебил Марциан, – я вскрывал многократно и животные всегда умирали, если мембрана оказывалась повреждена. Будь его сердце там, где полагается – можно было бы рискнуть. Но оно прямо за грудиной! Так оперировать нельзя.
Остальные врачи покачали головами, в полном согласии с самым опытным коллегой.
– Пожалуйста, прошу, господин, что же тогда делать? – я расслышал голос жены Марилла. Она отвернулась и закрыла лицо руками. Тело ее сотрясали беззвучные рыдания.
– Ему откачивали гной из раны? – спросил Гален, пристально рассматривая юношу. Глаза его смотрели не мигая. Я давно знал его – так бывало, когда могучий ум врача лихорадочно искал верное решение среди сотен возможных.