Оттого и нужны магические силы, чтобы уравновесить две противоборствующие силы. «Кривые» хоть и малочисленны, но жизнь у них долгая и знаний накапливается больше, чем у молодых магов.
Янька отвлекся от своих мыслей и уже было хотел и дальше рассматривать пришлых, да только прозвучал сигнал к открытию Переправы и все на платформе оживились.
Скрытая от любых глаз пространственная дверь начала истончать свою защиту, обнажая огромную дыру меж двух массивных скалистых штырей. Едва пространство задрожало и пелена затвора спала, с той стороны начали выходить новые пришельцы. Янька не стал их рассматривать, зацепившись взором за двоих людей, что вышли после тварей. Они были среднего возраста, лет по тридцать, но сила их ощущалась даже издалека. Пройдя через врата, те подошли к крытой повозке и молча в нее зашли. Через пару мгновений, лошади уже увозили этих сильных магов в неизвестном направлении.
– Эй, – Борислав похлопал его по плечу, – давай, выгружать надо. – Он кивнул ему в сторону бочек на их тележке.
Янька встрепенулся и начал спускать запечатанную поклажу наземь. Борислав подходил к каждой из них и распечатывал своей силой, прикладывая к крышкам поочередно свою ладонь. Из них начали кто выползать, кто стекать. Это все разные твари, что были выловлены их отрядом. Все эти гады пробрались на нашу сторону незаконно, то бишь, не получив никакого разрешения, а значит, бесчинствовали безнадзорно и занимались всякой пакостью. Некоторые из них, как последняя выловленная ржанка, самим людям пакостей не делали, но вот посевы ржаные с корней жрала, да гниль свою вонючую распространяла. А другие, как, например, палочник, прикидывающийся старым бревном, не гнушался человеческими внутренностями.
Все выловленные твари, пойманные и другими отрядами, понуро плелись к зияющему отверстию переправы. Проходя к вратам, они получали пожизненную метку, которая не позволит им вернуться в людской мир до конца их дней. Ржанка повернула свою длинную голову к телеге и протяжно выкрикнула:
– Трююююю…
При этом ее мясистая шишка на конце длинного крючковатого носа смешно затряслась, а глаза начали еще быстрее вращаться.
– Иди давай! – Выкрикнул Борислав, еле сдерживая смех.
Та немного помялась и попрыгала на четвереньках, как бы моля о прощении.
– Нет, – уже серьезнее сказал мужчина, – правила нарушила, сама виновата.