– Гвоздарь? – донеслось еле слышно издали.
– Ленивка! – голос Гвоздаря дрогнул от облегчения. – Я здесь! Внизу! Упал!
Он задергался на радостях, и нефть заколыхалась вокруг.
Наверху показалось тускло-зеленое светящееся пятно. Ленивка просунула в дыру свою крысиную мордочку.
– А ты здорово лоханулся.
– Ага. По полной. – Он слабо улыбнулся.
– Меня Пима за тобой послала.
– Скажи ей, что нужна веревка.
Долгая пауза.
– Бапи не согласится.
– Почему?
Снова долгая пауза.
– Ему нужна медь. Он послал меня за медью. Пока шторм не начался.
– Просто брось мне веревку.
– Когда норму сделаю. – Светящееся лицо исчезло. – Пима кого-нибудь отправит, раз уж я тебя нашла.
Гвоздарь скривился:
– Ты лестницу не видишь?
Еще одна долгая пауза. Оба вглядывались в тусклом свете краски с ее лба. Ничего. Ни лестниц, ни дверей. Просто комната с ржавыми стенами, залитая черной жижей.
– Что с тобой? – спросила Ленивка. – Что-то сломал?
Гвоздарь замотал головой, забыв, что Ленивка его почти не видит.
– Я плаваю в нефти. Скажи Бапи, что тут нефти по горло. Тысячи галлонов. Надо только вытащить меня отсюда, и вся нефть его.
Снова пауза.
– Правда? Много?
Гвоздарь в ужасе осознал, что хитрая Ленивка уже все продумала.
– Не воображай, что ты Лаки Страйк.
– Ну у него же получилось, – возразила она.
– Мы команда, – сказал Гвоздарь, стараясь не показать страха. – Скажи Пиме, что здесь нефть. Тайное хранилище. А если не скажешь, буду являться тебе по ночам, как Малыш Джексон, и вообще кишки выпущу.
Молчание. Ленивка задумалась.
Гвоздаря охватила ненависть. Худая голодная девка, примостившаяся наверху, может его убить или выручить. Пусть скажет Бапи, что от спасения Гвоздаря будет какой-то прибыток. Так нет же, сидит там и решает.
– Ленивка? – окликнул он.
– Заткнись. Я думаю.
– Мы команда, – напомнил он. – Мы клялись на крови.
Он понимал, что она считает. Обдумывает все плюсы и минусы, глядя на огромное богатство. На тайный клад, который она сможет использовать позже, если норны и Ржавый Святой будут милостивы. Ему хотелось заорать, схватить Ленивку и стащить вниз. Пусть она тоже поймет, что значит захлебываться в нефти.
Но орать нельзя. Нельзя ее злить. Она нужна ему. Как же убедить ее, чтобы помогла?
– Давай никому не скажем, – предложил он. – Вместе воспользуемся нефтью.
Снова пауза.