Остальные закивали. Синеглазая посмотрела на Гвоздаря, Пиму и Ниту.
– А что будет с мажоркой? – спросила она.
– С этой маленькой красоткой? – уточнил Ричард, глядя на Ниту. – Не собираешься ли с нами драться за хабар, детка?
– Все ваше.
Отец Гвоздаря расхохотался.
– Сейчас ты так говоришь, а потом вдруг передумаешь, – сказал он, и в его руке блеснул нож.
Ричард присел рядом с Нитой, готовый вспороть ей живот с той же легкостью, с какой он потрошил рыбу. Ничего особенного, просто выкинуть внутренности на берег. Надо же чем-то питаться. Ничего личного.
– Я не буду мешать вам, – прошептала Нита в ужасе.
– Не будешь, – согласился Ричард. – Тут ты совершенно права. Потому что твои потроха пойдут на корм акулам, и всем будет насрать, сказала ты «да» или «нет». Может, среди богачей кому-то и есть до тебя дело, но тут ты никто.
Несмотря на горячку, Гвоздарь понимал, что отец готовится к убийству. Он всегда видел, как тот собирается ударить, – мгновенно, точно кобра, метнется рука, чтобы отвесить сыну затрещину или вонзить кулак в живот.
Мясницкий нож сиял на солнце. Отец притянул Ниту к себе. Гвоздарь пытался что-нибудь сказать, чтобы спасти ее, но не смог выдавить ни слова. Приступы озноба накатывали все чаще.
И тут Пима бросилась на Ричарда с ножом.
Гвоздарь попытался закричать, предостеречь ее, но отец его опередил. Отшвырнул Пиму в сторону, и она растянулась на палубе. Нож проскользил по углепластиковому настилу и упал за борт. Пима была самой крепкой в команде, но совершенно беспомощной против Ричарда Лопеса с его обостренной наркотиком реакцией. Он взял Пиму в удушающий захват, и остальные бросились к ним, крича. Первым успел Тул. Он схватил Пиму, рывком поднял на ноги, заломил ей руки за спину. Пима отчаянно сопротивлялась, но тщетно.
На шее отца ожерельем выступили капли крови.
– Чертова девка, задела все-таки. – Он ухмыльнулся и вытер шею рукой.
Гвоздарь поразился тому, что Пиме удалось добраться до его отца. Она была невероятно быстрой.
Отец задумчиво посмотрел на красное пятно и продемонстрировал ладонь Пиме.
– Почти, – засмеялся он. – Тебе бы на ринг, малышка.
Пима все дергалась, пытаясь высвободиться. Отец Гвоздаря придвинулся ближе.
– Тебе почти повезло, девочка, – сказал он, хватая ее за лицо окровавленной рукой. – Почти. Но теперь моя очередь. – Он поднял нож к ее глазам.