Цирк добра и зла, фантазии и реальности, слез и смеха предоставляет Воннегуту отличную арену для его акробатических фокусов. Первый рассказ, «Конфидо», повествует о волшебном приборе, который способен стать собеседником, советчиком и утешителем для одиноких людей. Но – и в этом состоит оборотная сторона медали – Конфидо, читая мысли, с готовностью открывает слушателям худшие из их тайных обид, что приводит к болезненному недовольству жизнью. Автор ведет речь не только об опасностях психотерапии, когда пациент может слишком много узнать о себе самом, но и о серьезных нравственных последствиях надкусывания яблока с древа познания.
Курт положительно оценивал свое краткое знакомство с психотерапией, однако в этом сборнике часто звучат опасения, связанные с психиатрической практикой. Новелла «Сейчас вылетит птичка!» начинается с того, что рассказчик сидит в баре, рассуждая о человеке, которого ненавидит. «Позвольте помочь вам подумать об этом всерьез, – говорит ему сосед-бородач. – Все, что вам нужно, это спокойный и мудрый совет консультанта по убийствам…»
Странная история заканчивается старомодным неожиданным финалом в духе О. Генри, в который читателю верится с трудом, но разве можно устоять перед обаянием рассказчика, у которого безумный персонаж сообщает нам, что параноик – это «человек, который свихнулся наиболее умным способом, берущим начало в понимании того, что есть этот мир»? Это не просто прием джиу-джитсу. Это боевое искусство.
Другие примеры остроумия Курта и его искусства играть словами – это жесткие, но всегда исполненные юмора комментарии, которыми усеяны рассказы. «Глуз», название и тема одной из новелл, объясняется читателю внимательным, а иногда насмешливым рассказчиком как «глубочайшая задница». Затем нам сообщают, что выражение полезно «для описания неурядиц, возникших не по злому умыслу, а в результате административных сбоев в какой-либо большой и сложной организации».
Одним кратким предложением описывается погода в родном городе Курта Индианаполисе, который становится местом действия рассказа «Зеркальная зала». Несмотря на то, что первые слова предложения заставляют нас ждать красивого описания природы, в конце читатель вдруг видит, чувствует и слышит пронизывающий холод. «Осенний ветер, примериваясь к суровой зиме, закручивал смерчики из сажи и бумажных обрывков, не забывая тррррррррррррррррещать пластиковыми вертушками над стоянкой подержанных авто…» Двадцать четыре «р», по моим подсчетам. Вот они, звуковые эффекты прозы Курта Воннегута!