Спустив ноги, я всё-таки сел на кровати поудобнее.
– Чтобы потом присоединить эти территории к Империи? А не все ли наши проблемы от наших размеров?
– Есть такое, – кивнула полковник (жаль, что в этот момент я не мог увидеть выражение её глаз) но, если мы оставим всё как есть, будет ещё хуже.
Это я и без Знаменской прекрасно понимал. Враги используют свой шанс по полной. Подомнут под себя Периферию, настроят против нас местных, превратят их в оружие. И тогда только держись.
– Почему я? – неожиданно даже для самого себя брякнул я.
Некоторое время Знаменская молчала о чём-то раздумывая, а затем сменив позу, что я явственно увидел так как глаза мои наконец-то привыкли к темноте царившей в комнате, подалась вперёд:
– Ты хороший парень. Люди к тебе тянутся. Я это заметила ещё во времена «Корсаров». Ты сумел одним из первых сойтись с Корсаковым. А он сложный тип. Тебе ли не знать. Мымрик, так его звали в полку.
Я рассмеялся вспомнив, что прозвище – это стало названием для боевого шлема. Одного из самых популярных у солдат.
– А ты смог стать его другом, да и потом поспособствовал его коммуникабельности.
Коснувшись ступнёй ковра с толстым ворсом на полу, я провёл её туда-сюда. Это действие всегда доставляло мне удовольствие.
– Я? Коммуникабельности? Что-то не замечал.
– А тебе и не надо, – оборвала меня полковник. – Теперь что касается людей из твоей команды. Знаешь я всегда считала, что ты счастливчик.
Я было вскинулся, чтобы возразить, но женщина резким жестом остановила меня.
– В случившемся с твоей супругой ты не виноват. И Алексей, если ты всё ещё продолжаешь винить себя, я очень в тебе разочаруюсь. Думаю, случай с генералом Калбазовым помог выпустить пар. Тебе стало легче?
Прислушавшись к себе, я согласно кивнул. А ведь и правда мне стало легче. Грызущая меня пару лет досада будто улетучилась. В чем причина? Неужели в разбитых мордах этих уродов, называющих себя офицерами? Или дело в другом?
– Отлично. К тому же ты поступил как мужчина. Хотя и глупо.
Дальше говорить об этом я не хотел. Психоаналитик мне был точно не нужен.
– Так что касается моих людей?
– Да, извини, – Мария Николаевна снова откинулась на спинку кресла. – Я тщательно проверила всех, так же как буду проверять и других. Крот в «Беннигсене» недопустим. «Кукушке» можешь доверять безоговорочно. Она обязана мне жизнью… и я ей.