Фредерик проводил их взглядом, и покачал головой.
– Вы их слишком балуете, господин, – произнес он, после чего подошел к Титусу и внимательно изучил «карету» Поля и Филиппа.
– Может быть, – я пожал плечами. – Немного, думаю, можно, – добавил я, наблюдая за тем, как управляющий поместьем Кастельморов снимает импровизированную упряжь с моего фанга.
Тина, к слову, за всем этим наблюдала своим невозмутимым меланхоличным взглядом.
Странно, но я почему-то даже не мог представить ее на месте своего брата.
Да, если бы я приказал ей играть с детьми, то она бы подчинилась, но вот чтобы так с удовольствием резвититься с Полем и Филиппом, как это делал Титус…
Не-е…
– Ты молодец, – я похлопал фанга по макушке. – Идем? – спросил я Фредерика, который «распряг» брата Тины и он кивнул.
Вскоре мы уже были в поместье.
– Ужин уже подан и ждет вас в столовой, – произнес дворецкий, когда мы зашли внутрь.
– Хорошо, тогда зови остальных, – ответил я, и сразу же пошел в столовую.
«Ничего себе, она наготовила!» – была моя первая мысль, когда я увидел стол, который, просто ломился от многочисленных блюд, расставленных на нем.
«И это мне предполагалось съесть одному?» – подумал я и усмехнулся.
Да тут даже при помощи Де'Жориньи не справиться, который был не только охоч до выпивки и женщин, но и еды.
Да уж, вот что-что, а поесть здоровяк точно любил.
А еще он точно неровно дышал к моей кухарке Зигфриде, которая, в свою очередь, сильно нравилась Фредерику.
Кстати, странно, что он так и не признался ей в своих чувствах.
Надо будет поговорить с ним насчет этого и если проблема кроется в том, что он слуга, или еще в чем-то другом, в чем я могу помочь, то обязательно нужно заняться этим, благо срочных дел у меня все равно нет.
Я сел во главу стола, а вскоре ко мне присоединились и остальные.
Последними за стол сели Поль и Филипп. Белла и Арлетт уже успели привести их в порядок и теперь мальчишки выглядели очень даже опрятными.
Я обвел слуг взглядом, а затем поднял свой бокал.
– За возвращение домой, – произнес я тост и слуги тоже подняли свои кубки вверх, но все они промолчали, видимо, следуя этикету или наставлению дворецкого.
Что ж, а слова тут были и не нужны.
В их глазах я видел, что они действительно рады тому, что я вернулся целым и невредимым, и это не могло не радовать.