– Выглядишь убитым, – мягко заметила она, глядя на него.
Филипп ещё раз протёр глаза, глубоко вздохнул и допил кофе. Он попытался натянуть на лицо улыбку, несмотря на внутреннюю усталость, и с максимальной бодростью, на которую мог рассчитывать, сказал:
– Это у меня всегда так. Утро даётся мне тяжело.
– Это ведь недавно началось. Точно всё в порядке? – Она протянула руку, легко коснувшись его плеча, словно пытаясь поймать взгляд, который казался потухшим.
Филипп ощутил тепло её руки и понял, что в этом мгновении усталость немного отступает.
– Не беспокойся, – Филипп ухмыльнулся и попытался сделать вид, что всё в порядке, но уловил взгляд Евы. Он отвёл глаза, не желая показывать ей, что его сил на сегодняшний день почти не осталось.
– Ты уверен? – спросила она.
– Да, – ответил он, вставая и направляясь одеваться, явно пытаясь сменить тему.
Находясь в другой комнате, он услышал, как Ева говорила: – Знаешь, может, на выходных куда-нибудь сходим? – её голос звучал с ноткой надежды, словно она искала возможность хоть ненадолго побыть с мужем и вернуться в старые, счастливые времена.
Ева искренне хотела восстановить эту близость, которая, казалось, всё больше ускользала. Она давно замечала, как они отдаляются друг от друга, и надеялась, что небольшое совместное времяпрепровождение сможет вернуть те чувства, которые они когда-то разделяли. Затем Филипп вернулся на кухню.
– Куда предлагаешь? – спросил он.
– Давай сегодня вечером посмотрим варианты и решим. А так, я бы и просто прогуляться не отказалась, – сказала она, стараясь звучать непринуждённо.
– Тогда вечером решим, – ответил он, натягивая штаны.
– Хорошо, – улыбнулась Ева, но её глаза всё ещё отражали ту самую надежду, которую она не решалась выразить словами.
Филипп снова ушёл в другую комнату, где находились его вещи. Его тело казалось тяжёлым и неповоротливым, мышцы ныли от постоянного напряжения. Он медленно одевался, словно любое движение требовало от него невероятных усилий, как будто даже простейшие действия отнимали последние остатки энергии. Все действия были механическими, рутинными и совершенно безрадостными. Он проверил свою сумку, убедившись, что взял все . Наконец, одевшись, он вышел на улицу. Филипп вдохнул прохладный, влажный воздух, который был словно обволакивающий туман: бодрящий, но пустой, как и все последние дни.