– Ты… думаешь, что у тебя есть выбор? – старик закашлялся, кровь проступила на его губах. – Ты – пепел… Пепел, который разлетится, когда огонь погаснет. Я видел, как пламя поглощало всё, – прошептал он, дыхание его дрожало.
– Оно уничтожало целые семьи… младенцев, стариков, таких как ты… Всё ради идеи, ради "свободы". Но знаешь… В этом не было ни силы, ни смысла. Только пепел. Я понял это слишком поздно…
– Ты путаешься, – холодно сказал Феру, не отводя взгляда. – Это ты сжёг всё. Я не иду по пути разрушения ради разрушения. У меня есть цель. А у тебя был только страх.
Феру вновь обвёл взглядом убогую комнату, словно выискивая что-то, что могло бы привлечь его внимание, как малейшее движение в этом затхлом воздухе.
– Птичка нашептала, что ты постоянно помогаешь детским домам, – сказал он, медленно поворачиваясь к старику.
Старик кивнул, с трудом подавив кашель.
– Отмываешься? – Феру спросил с интересом, слегка приподняв бровь, его глаза холодно мерцали в тусклом свете.
– Нет, – едва выдохнул старик, задыхаясь. – Я знаю, что нет прощения за мои поступки… – Эти слова он произнёс с тяжёлым, болезненным вдохом, но был прерван новым приступом кашля.
– Уф… Совсем себя не бережёшь, – сказал Феру, хлопнув его по плечу с видом старого друга. – Следить за здоровьем надо, – добавил он с язвительной усмешкой. – А теперь скажи, где она, – продолжил, возвращая голос к его привычной, холодной и отстранённой интонации.
Ответом была тишина, тяжелая, как камень. Старик сдался, но молчал.
Феру выпрямился, откинул голову назад, как будто пытаясь собраться с мыслями, и сузил глаза, оглядывая старика, словно взвешивая, стоит ли продолжать этот разговор.
– Молчишь… – разочарованно произнёс он, его голос был как обрывки мёртвых надежд. – Я думал, ты поможешь мне. Ты ведь сам когда-то хотел этого.
Феру снова перевёл взгляд на пламя свечи. Она мерцала в темноте, её свет колебался, то ярко разгораясь, то погасая, как последний вздох умирающего. Феру провёл пальцами по запястью, едва касаясь свежих порезов. Тонкие, красные линии ещё не успели зажить, и несколько капель крови блестели на их кончиках.
– Похоже, время нашего разговора истекло, – холодно произнёс он. Затем медленно поднёс свечу к краю покрывала. Пламя моментально охватило ткань, распространяясь по ней с жуткой быстротой, как пожар по сухому лесу.