– Тело не найдут, а это значит, что об этом знаем лишь мы с тобой! Соберись и будь мужиком!
Мона дала мне смачную пощечину и сразу после этого поцеловала в губы.
– Ну что, ковбой, ты еще спишь?
Я на долю секунды потерялся. Мое сердце словно подожгли.
– Что ты?
– Я лишь помогаю тебе.
– Зачем тебе это?
Мона достала из внутреннего кармана косухи флягу и сделала пару глотков.
– Держи, тебе это сейчас нужнее.
Я выхватил алкоголь и жадно отхлебнул. Но это меня не успокоило.
– Нас посадят, определенно, нас посадят! Или меня пристрелит твой папаша. Я лично за второй вариант.
– Ого, какие красочные перспективы! Тебе что, не хватает встряски?
– Этого достаточно! Меня трясет до сих пор от твоего поцелуя… Или пощечины! Или от всего вместе.
– Это хорошо, значит, ты можешь думать о чем-то еще, кроме трупа из багажника.
– И все-таки, где труп? Мертвые не убегают из долбанной машины!
– Согласна.
– И? Как ты вообще можешь быть такой спокойной? У вас в городе это что, нормальное явление?
– Вообще, я давно не живу здесь, ничего не могу сказать. Но будет интересно, если ты об этом напишешь!
– Чистосердечное признание в убийстве?
– Отличное название для твоей новой книги!
– Какая, к черту, книга, о чем ты говоришь?
– Я читала вчера твои занудные работы, и знаешь, вообще никаких эмоций. Возможно, если ты будешь писать о том, что происходит с тобой на самом деле, то получится что-то стоящее?
– Спасибо за критику, но моя голова забита сейчас другой проблемой.
– И как же ты будешь ее решать?
– Мне нужно еще выпить!
– Это твой единственный выход?
– Что ты имеешь в виду?
– Когда алкоголь приводил тебя к чему-то хорошему?
– Эм… – я задумался.
– Когда ты последний раз ел?
– Кажется, вчера.
– Что это было, чипсы и арахис? У тебя в доме повсюду пустые упаковки
– Мне это никак не мешало жить.
– Ладно, поехали, мне нужно развеяться, а когда вернемся, накормлю тебя нормальной едой, я как раз купила продуктов.
– Куда мы поедем? Думаешь, нам стоит покидать дом?
– Доверься мне, Уилл. Все будет хорошо, и не забывай, теперь я твой напарник.
– Мне бы твой оптимизм и отца шерифа полиции.
– Нет, с таким отцом ты бы не смог ужиться. Ты слишком мягкий.
– Очень смешно.
Мона села за руль и, глядя в карманное зеркальце, подвела губы темно-красным цветом, напомнившим мне кровь. Она дождалась, пока я с недовольным видом усядусь рядом, и тронулась.