Наконец, на экране снова появился Сандерс. Он опустился на стул перед смотрящей на него камерой и спросил, официально улыбаясь:
– Мы закончили, господин Коростылев?
– Позвольте еще пару вопросов. Ваше личное мнение: погибший действительно был таким, как его тут описывали?
– При условии, что это останется между нами, – он усмехнулся, откинулся на спинку стула, опустив ладони на стол, – то один в один.
– А что по поводу Иванова?
Сандерс хмыкнул.
– Это человек… слабохарактерный. Хоффман запугал его так, что бедняга боится слово лишнее сказать, так что лучше на него не давить. Тут ведь, как заметил Джон, одни снежинки. Каждый – гений, а остальные – так, чтобы результаты фиксировать. И если бы помер не старик, а кто-то из них, они бы точно так же от радости на головах ходили.
– От радости?
– Даже от счастья. Больше денег, больше славы, когда проект закончится. Уверен, что не успел Хоффман пропасть, как его терминал уже начали взламывать с восьми сторон!