– Тут всего восемь футов, – фыркнула Ирэн, – даже покалечиться ещё надо постараться.
– Последнее время ты просто невыносима, ты в курсе? – проворчала Гвен.
Сестра отвлеклась от рассказа и хмуро оглядела её.
– Прости, – виновато улыбнулась она через секунду.
– Ладно уже… Я пойду. Когда придёшь?
– Минут через десять.
– Покеда, – Гвен бодро зашагала в сторону библиотеки.
– Ты Ирэн Бёртон, да? – отвлек девушку робкий вопрос спустя несколько минут.
– Что ещё? – рявкнула Ирэн и смутилась при виде полноватого ученика среднего звена, нервно сжимавшего в руках стопку тетрадных листков. – Ой, извини… Ты чего-то хотел?
– Я просто… Ну-у… Ты могла бы посмотреть? – протягивая ей тонкую кипу, выпалил школьник. – Мне сказали, что ты пишешь хорошие эссе…
– Неправильно подобран эпитет, – просматривая исписанные бисерным почерком листы, рассеянно откликнулась Ирэн. – Я пишу не хорошие, а шикарные эссе.
Ни благоговейно взиравший на девушку подросток, ни слушавшие их беседу однокурсники не расслышали горькой иронии, скользившей в этих словах.
– Ну да, рассказывай, – хохотнула Дора, – то-то профессор Уолтерс тебя ругала за твой последний "шедевр".
Школьник перевёл шокированный взгляд с неё на Ирэн, но сосредоточенно изучавшая текст девушка, казалось, даже не услышала Доры.
– Красивый кулон, – неловко проговорил мальчик, заметив висевшую на шее Ирэн букву "L", начертанную старинным английским шрифтом.
– Подарок сестры, – ответила Ирэн. – Смотрел "Тетрадь смерти"?
– Н-нет… – неуверенно протянул подросток.
– Посмотри… Как тебя зовут? – спросила она, выхватив из лежавшего рядом рюкзака карандаш.
– Макс. Макс Дилан.
– Так вот, Макс, у тебя проблемы с пунктуацией… Особенно с запятыми. Но слог прекрасный.
– Правда? – обрадовался Макс.
– Да… – Ирэн протянула ему исправленное сочинение, внимательно глядя прямо в глаза. – Не слушай, если кто скажет поменять стиль, вообще не слушай. Ты хорошо пишешь, язык богатый… Много читаешь?
Макс кивнул, глаза его блестели от признательности.
– Мисс Бёртон! – прервал их разговор оглушительный визг.
Закатив глаза, девушка терпеливо откликнулась на крик появившейся в холле высокой статной женщины в строгом клетчатом костюме и искусственными кудрями обесцвеченных волос:
– Да, миссис Стоуни?
– Почему вы сидите на подоконнике? Здесь что, больше сидеть не на чем? Что за воспитание! И это наша лучшая студентка… – посыпалось недовольное с уст миссис Стоуни, явно возмущенной до глубины души.