– Льюис! – донесся из прихожей хриплый голос почти умирающего человека. По тону было очень похоже, что так оно и есть. – Помоги!
– Д-да сколько же можно-о, – проворчал доктор. Он не заикался, нет. Его язык именно заплетался. – Какие жалобы?
Вопрос был адресован мне. Я неуверенно покосилась на дверь, из-за которой доносился стон.
– Наверное, лучше сначала помочь другому пациенту? – предположила я. – Кажется, ему хуже, чем мне.
– Ему не хуже, – ответил доктор. – Это Герберт, он постоянно с-сюда ходит, как на р-работу. Жалуется на бо-о-оль… Видать, хочет, чтобы я ему спирт выписал. Так что подождет. Так по какой п-причине вы здесь?
– Я упала с высоты второго этажа. Ну примерно. Подвернула ногу, по-моему.
Льюис – так его назвал Герберт – принялся ощупывать мою лодыжку. Его руки оказались на удивление осторожными. Несмотря на то что пошатывался, а его синюшное, опухшее лицо не внушало доверия, действовал он аккуратно и профессионально. Не зря говорят, что мастерство не пропьешь.
– Просто в-вывих. Сейчас будет немного больно, – предупредил он и надавил на точку чуть выше косточки.
С тихим хрустом боль прошила меня от пяток до самой макушки.
Крик я сдержала, но с губ сорвался тихий всхлип.
– Т-теперь н-нужно плотно забинтовать на несколько дне-ей.
Льюис извлек из шкафчика бинт и разорвал упаковку.
Я с подозрением присмотрелась, но бинт нареканий не вызвал. Хлипкое плетение белоснежных нитей оказалось чистым. Я терпеливо позволила перебинтовать пострадавшую лодыжку.
– Помоги! – снова донеслось из прихожей
– Да что с ним такое? – не удержалась я от вопроса. – Хронические боли?
– Старческий маразм, – пробурчал Льюис в ответ.
Я оттолкнула руку Ретта, стремящегося мне непременно помочь, и встала, опираясь на тумбочку. Мне даже удалось проскакать на здоровой ноге от кушетки до двери. Но Ретт снова подхватил меня, лишив даже шанса добраться до дома самостоятельно. Я прошипела тихое ругательство.
Мимо нас прошаркал Герберт. Он еле волочил ноги, горбился, прижимая обе руки к груди.
– Помоги… Льюис…
Я нахмурилась, внимательно осматривая его с головы до ног. Когда я встретила Герберта впервые два дня назад, он выглядел вполне себе здоровым. Но старость, она такая – никогда не знаешь, в какой момент напомнит о себе.
– Трикс проткнул меня вилами!
– В к-каком году это было? – рявкнул Льюис. – Иди проспись! Герберт, ч-черт бы тебя п-побрал, клянусь, еще раз п-придешь, повторю то, что с-сделал с тобой Трикс!