или крокембуш
[45], какая разница? Разберёмся на месте, в процессе поедания. Эрика дремала под урчание двигателя, под уютную смесь запахов. От сиденья шло обволакивающее тепло, висок приятно холодило окно, а под её курткой мирно стучали два сердца.
Промелькнула центральная площадь, дорога легла на мост и автомобиль пересёк Янтарную. На небе вдали блеснула золотая башня. Эрика представила, как сейчас смотрит с неё на город и видит крохотную машину, мышкой бегущую по лабиринту улиц.
Остановились, снова поехали и вновь остановились.
Мишель растолкала Эрику:
– Mon cherie, ночёвки тайносказов не для того, чтобы спать! Проснись, мы почти приехали! Нас ждут приключения!
Эрика зевнула, сконфужено улыбнулась и поправила очки. Пират зашевелился и перебрался на шею, прячась в огромном шарфе. Девочка прищурилась, вглядываясь в лобовое стекло. Перед машиной медленно раскрывались ворота, за которыми вилась дорога к дому Мишель.
Особняк Арно находился в живописной части города, имел свою подъездную дорожку, обширный парк и высокий забор. Эрика каждый раз восхищалась, насколько уединённо жило семейство, находясь при этом в самом сердце Корвинграда. Высокая ограда и вековые деревья надёжно укрывали происходящее внутри от посторонних глаз, а если бы кто-то и мог разглядеть стены фасада, то скорее принял его за дворец-музей или может посольство, на крайний случай за резиденцию Бэтмена.
В таком месте явно полно приведений, тайн и секретов. Как шутил отец, стоит лишь капнуть поглубже книгу, и к сотой странице из шкафа послышится бряцанье костей. Сейчас, в густом сумраке весны, дом казался неприветливым и мрачным. Деревья вокруг ещё не распустили крону, узоры клумб не вспыхнули разноцветными россыпями, а мелкий камушек отсыпанной дорожки шуршал так, словно машина ехала по огромной недовольной змее. Особняк Арно сегодня вечером был холоден и мрачен, как выстуженные камни мостовой и старая часть крыла Академии Корвинграда. Может быть, лишь чуточку светлее и обжитее снаружи и, безусловно, уютнее внутри. Хотя уют в понимании Анжелики Арно сплошь состоял в вычурности времён Короля Солнца. Та капля французской крови, что текла в Мишель, досталась ей от матери, урождённой Адлер, чьи предки покинули Францию и перебрались в Вороний городок ещё два века назад. По крайней мере, так гласила легенда.