– Вы не виноваты в случившемся! – четко произнесла Карина, пытаясь вернуть его в реальность. – Такова судьба, и никому не под силу её изменить. Поэтому, не занимайтесь самобичеванием, а живите так, чтобы они там, на небесах, гордились вами.
– Ты права, Карина. Сейчас я понимаю это. Мне пришлось учиться жить без них. Постепенно боль отступала, становилась тише. И в какой-то момент я даже не заметил, как музыка вытеснила печальные мысли. Я всё чаще стал играть и вспоминал семью, их лучшие моменты. Они очень любили музыку, и я играл для них… – он замолчал на мгновение, а затем продолжил: – Поэтому это место называется «Музыка жизни». Я дарю новую жизнь инструментам, а они – мне.
Карина слушала его, не перебивая.
– Твой инструмент живет вместе с тобой, он испытывает те же эмоции, что и ты: когда грустишь – он грустит; когда смеёшься – он смеётся; даже когда злишься – он тоже зол. Но стоит тебе о нём забыть, убрать в укромный угол – и он умрёт.
Вдруг учитель замолчал и о чем-то задумался. После некоторой паузы он произнес:
– Подожди немного, у меня есть кое-что для тебя, – и пошёл вглубь мастерской быстрыми шагами. Через пару минут он вернулся с гитарой, не обычной акустической, а очень хорошей электрогитарой. Она имела тонкий корпус, будто охваченный языками пламени, а гриф был черного цвета. Струны ярко блестели, маня к себе.
Карина смотрела на гитару так, словно находилась под гипнозом, не в силах оторвать от неё взгляд.
– Вот, возьми её, – сказал наставник, протягивая девочке гитару, – Думаю, ты уже готова к ней.
Но она не спешила её брать, продолжая заворожено смотреть.
– Держи, теперь она твоя! – повторил он настойчиво.
– Но разве я могу её взять? – растерянно спросила юная гитаристка, постепенно приходя в себя.
– Инструмент должен звучать, чтобы жить! – аргументы учителя звучали так убедительно, что Карина перестала сопротивляться и аккуратно взяла инструмент в руки. – Сыграй на ней!
Электрогитара словно ожила в руках девочки, передавая каждую эмоцию с невероятной точностью. То грустно, то радостно, то агрессивно, то снова с нежностью. Гитара словно говорила: «Я твоя, и буду служить тебе всегда!».
Карина закрыла глаза и полностью отдалась музыке. Каждая нота звенела в воздухе, переплетаясь с ее чувствами. Как будто мелодия была написана именно для нее, и она могла передать свои радости и печали в каждом аккорде. Внутри нее разгоралась страсть, и мир вокруг становился неважным.