Я с сомнением посмотрела на влажно поблескивающее деревянное сиденье качелей. Мою попу спасает куртка, а вот Елизар Авдеевич точно намокнет.
Ну да не маленький. Сам разберется.
– Пожалуйста. Только здесь мокро, – предупредила и немного подвинулась, освобождая место.
Елизар почесал затылок. Опасливо глянул на окна нашей пятиэтажки. Зонт ему явно баба Люба выделила. Если придет промокший, нотаций не избежать.
– Пожалуй, подстрахуюсь, – выдал наконец.
Прикрываясь зонтом, он наклонился, плавно провел ладонью над деревянной поверхностью. Пахнуло теплым. Артефактор определенно использовал одну из техник воздуха.
Хм. Получается, и в моем мире магия работает?
Быстренько усевшись на ставшее сухим сиденье, Елизар Авдеевич шепотом пояснил:
– С Любовью Степановной лишний раз объясняться не хочу. Да вам лучше меня известно, какой сложный у нее характер.
– Вы спросили, как ко мне обращаться, – я пристально посмотрела на Елизара Авдеевича. Ну вот и настал час откровений. – Сами-то как думаете?
– Это только вам решать Владислава вы или Ольга, – ученый пожал плечами.
– Мне решать, – повторила и перевела взгляд на громадную лужу. Капли дождя с тихим шелестом падали на ее поверхность, оставляя круги. Те расширялись, затем исчезали. Наблюдая за их завораживающим танцем, призналась: – Уже и не знаю кто я.
– Вы это вы. И это главное. В моем мире, – он сделал акцент на фразе, – имя лишь слово, упрощающее коммуникацию.
– В вашем мире? – скрывая удивление, я откинула с лица влажную прядь.
– В моем. Ваш-то ведь этот, – как-то буднично сообщил артефактор. – Ваше физическое тело погибло, но душа не ушла к предкам, а переместилась в мой мир и укрепилась в донорском теле. Сейчас вы снова в своем мире. Правда, невзирая на встречу с самой собой, несколько отличаетесь от себя прежней. Предположу, что мы находимся в вашем прошлом, а умерли вы в будущем. Так?
Я задумалась. На слух звучит безумно, но ученый прав. Оттолкнулась ботинками от земли, наклонилась вперед, откинулась назад. Качели пришли в движение.
– Не переживайте, вашей тайны я не раскрою, – Елизар Авдеевич поднял голову к темному небосводу. – И приставать с расспросами не собираюсь, хотя, как исследователю, жутко интересно. Но чисто по-человечески понимаю, как трудно вам пришлось. То, что с вами случилось, – немыслимое для обывателя дело, – в его голосе слышалось искреннее сочувствие. – Если у вас есть ко мне вопросы, то я к вашим услугам. Все расскажу без утайки.