– Их уже не починить, – сказал Механический Мастер печально. – Так что ты зря взял их из склепа. Им место рядом с прежним хозяином. Я тебе сделал отличные новые часы в подарок, там еще есть счетчик годов.
– Лиам ведь был магиком-эмпатом? – уточнил я. – То есть он чувствовал других людей.
– Да, если получалось настроиться. Обычно у него получалось без труда. – Мастер рассмеялся, припомнив прежнее. – Знаешь, в поединке он предчувствовал каждый выпад противника, потому его никто не мог победить один на один. Но он ни разу никого не убил на дуэли, даже если его вызывали, требуя биться насмерть.
– А вещи – он ведь тоже чувствовал? Меч, например.
– О да, меч был продолжением его руки. – Механический Мастер строго посмотрел на меня. – Но ты, Лиам Маркус, ты не эмпат. Единственный человек, которого ты чувствуешь – это ты сам.
– Чувствовать себя – тоже неплохо, – усмехнулся я.
– Магики взрослеют гораздо быстрее обычных людей. А живут намного дольше.
– Если их не убьют, – я посмотрел на часы Лиама.
– Так не поступай как глупый ребенок. Помни, что даже долгая жизнь очень коротка.
* * *
Ночью мне приснился Лиам. Он стоял у камина, и больше напоминал мраморное надгробие, чем живого человека.
– Скажи мне, юный Лиам, – обратился ко мне убитый принц во сне. – Для чего служат часы Механического Мастера.
– Глупый вопрос. – Даже во сне я разозлился. – Они отсчитывают время.
– Работающие часы идут вперед. Идут… вот магическое слово. А те часы, что остановились…
– Они умерли.
– Нет, они идут в прошлое.
И я пробудился. Мне почудилось, что под подушкой тикают часы. Я сунул руку и извлек механическую игрушку на свет. Это были часы Лиама. И они молчали. Они никуда не шли.