– Хорошо, – словно в тумане отвечала Лена – Сделай-ка нам чайку, дорогой.
– Это можно, – обрадовался муж. Он любил заваривать всем чай.
Пока Букин суетился на кухне, раскладывая продукты по полкам, Лена бросилась на отца с криком:
– Двадцать лет!
– Двадцать два, – поправил отец. – Но всё это не зря, моя пуговка, я клянусь тебе.
"Моя пуговка?!" Эти слова сбили ей дыхание и обездвижили. Что-то очень интимное было в этом обращении. Отец действительно называл её так, но это совершенно выпало из её памяти. И теперь вместе с этими словами на Лену обрушилась волна воспоминаний из детства, таких, которые не пробудила даже смерть родной сестры.
Она не выдержала и расплакалась. Рыдая и дрожа, Лена теперь медленно приближалась к человеку, который не мог быть никем, кроме как призраком.
В комнату забежал Букин.
– Кто ты такой?! – окончательно разревевшись, вопрошала Лена. – Почему?!
Она дотронулась до отца, чтобы проверить, настоящий ли он.
– Действительно, кто вы такой? – храбрясь, поддержал её Букин. – И почему?!
– Я отец Лены и её сестры Ольги, – ответил Арсений. – Перед тем, как судить меня, я прошу выслушать мою историю. Могу я воспользоваться таким правом? Решать тебе, дочь. Обещаю, если вы пойдёте со мной, я вам всё расскажу, – говоря это, он развёл руки перед собой. – И, быть может, ты простишь меня.
Лена вытерла слёзы. Всё это было слишком. Последние два дня были настолько насыщены невероятными событиями, что её вдруг посетила страшная мысль: а что, если отец на самом деле не отец? Знал ли кто-нибудь ещё про "пуговку"? Ольга, мама…
– Как звали нашу собаку?
– Послушай, я изменился, но не настолько, чтобы…
– Как звали нашу собаку?
– У нас никогда не было собаки.
Только после этого Лена пригласила его на кухню. Глядя на новообретённого отца, она с ужасом осознавала, что ищет повод его отринуть. Почему? Это ведь её семья. Может быть, это дьявол шепчет ей на ухо свои мантры? Или с отцом и впрямь что-то не так? Была в его повадке какая-то новая деталь, которую Лена затруднялась идентифицировать. Какая-то недобрая нервозность таилась за непробиваемым фасадом его былой благости.
Ей почему-то захотелось дать ему пощёчину, но она сдержалась. Надо дать ему оправдаться. Это разумно, это богоугодно, и, главное, это даст ей больше информации.
– Где ты был всё это время? – спросила она, когда они уселись за стол. Настя стояла рядом со своим дедом и не сводила с него глаз. Он на это никак не реагировал.