Маска - страница 2

Шрифт
Интервал



Разулся,  а  на  моих  ногах  штопанные – перештопанные носки.  Так  неудобно  себя почувствовал.  Ничего  же дурного  не  сотворил,  а настроение  испортилось.


 Хозяйка,  как  бы  не  замечая  моего конфуза,  вертится  около  меня  –  усаживает  за стол,  чай   заваривает,  яствами  разными  потчует. Неслыханное  уважение выказывает.  Исключительно за  то, что  из  холодного  плена вызволил её. Спас. Как иногда надо  мало сделать, чтобы осчастливить другого! Буквально, мелочь. Душевно тот  вечер провёл. Незабываемо.  И самое главное,  поведала  всё  о  себе. Без утайки.


Ей тридцать девять  лет. В разводе.  Трижды сходила замуж.  Попадалось ей не то. Сплошная неудача. Одинокая, детей  нет.  И  пожаловалась на головную боль.  Говорит, что  принимает не меньше четырёх  таблеток  ежедневно. Не смогли бы вы её проконсультировать?


– Дядя Васенька, с удовольствием!


***


В  оговорённые  день  и  час  пожаловала  к  нам  в кабинет  знакомая  умельца.  Поразило, что  дама  не  пользовалась  косметикой.  Об этом свидетельствовало  отсутствие  видоизмененной  формы бровей,  теней  на  веках,  пудры с  румянами, следов помады на губах.  Русые  волосы,  заплетенные  в  косу,  обручем венчали  голову.  Единственное из  украшений   –  золотые серёжки  с   голубовато-зеленоватыми  камешками под цвет её необыкновенный глаз.   Черты  лица  являли собой совершенство.  На ней  строгого покроя без каких – либо излишеств серый костюм, подчёркивающий стройность фигуры.


Представляется:


– Елена Тимофеевна.


Визитёрша  была  настолько хороша, что  её  облик  мешал анализировать  и  вдумываться в  рассказываемую  ею историю.


– Моя прошлая жизнь – неудачный опыт, – с первых слов  заявила  она.


В это не верилось. Как у такой красавицы-раскрасавицы может  быть  что-то  не  в порядке?  Ведь у её ног лежит целый мир!


– Окончив  школу,   я,  уроженка  села,  приехала  в  город   учиться, –  продолжала  она. –  На  одном из вступительных  экзаменов  в  меня  влюбился  профессор. Без  лукавства скажу,  польстилась  на  будущее:  жить  не   в  общежитии,  после  института   поступить  в  аспирантуру,  а  в дальнейшем  работать   преподавателем  в городе, а не в деревне.  Кавалера не пугали моя забитость,  отсутствие элементарных  понятий, нескладная  речь.  Он убедил меня,  что  я  обладаю  всякими способностями,  и  он  поможет их  развить.  Ах,  эти сладкие речи!   Поднимают  самооценку  и  вдохновляют!  Даже разница в годах не смущала  нас,  хотя мне  едва  исполнилось  восемнадцать,  ему  же  перевалило  за  сорок  пять!  Но какая впереди маячила сногсшибательная  карьера!   По-другому как её сделаешь? Я  не  дочь  министра  или генерала. Мои  родители  обыкновенные колхозники.  Уступила  я.