– Не грусти, Олежка, – отец как-то сразу понял мысли сына.
На замечание сына о своей бытовой отсталости он и внимания не обратил. Конечно, дремучий дед, сто лет в обед. Карту свою до сих пор на комоде прячет, ходит по магазинам с бумажными деньгами да с мелочью. Очередь собой тормозит, когда сдачи нет на кассе. А часто теперь такое происходит. Все же нынче с картами да телефонами. И скидки у них, и бонусы, кэшбеки. Запутаешься. Но люди всё же добрые, иногда кто-то скидкой поделится, кто-то скажет: – «Ой, давайте уже я оплачу, там всего-то семь соток, подумаешь…» – и протягивает кассирше свою пластиковую карту. Или телефоном тычет сразу. Куар-код. Вот!
Улица Победы. Они стояли на остановке, под навесом. Проступили первые звёзды на очистившемся небе. Белые ночи не такие уж светлые, и мимо проезжавшие редкие легковушки слепили глаза яркими фарами.
Автобус, наверное, задерживался на переезде. Олег заметно нервничал.
– Глянь, на севере что-то светится, – постарался отвлечь сына Виктор.
– Так лето. Белые ночи, ничего удивительного, – отмахнулся Олег.
– Нет, нет, Олежка, глянь же, это где-то на краю Кисловки.
– Где-где? – вяло заинтересовался Олег.
– Кажется, на Дальней, на старой дороге в город, – решил Виктор.
– Ну, возможно, возможно… – протянул Олег.
Они немного поговорили о прошлой, забытой уже работе Виктора Ивановича. О том, что обсерваторию не закрыли, хотя и стариков уволили, а молодёжи осталось едва ли не вполовину меньше необходимого по штату.
Подъехал автобус, пышущий жаром разогретого двигателя, который клокотал и фыркал. Один человек вышел из дверей, и Олег заскочил в салон. Там он развернулся, и помахал отцу на прощание. Виктор поднял руку.
Старик направился в сторону улицы Дальней. Что-то там светилось. «Интересно, кто там вдруг появился? Неужели вернулись хозяева этих недостроек?» – размышлял Виктор, повернув на улицу Гоголя, к реке.
До поворота к мосту не он дошёл. Почему-то возникло беспокойство, и желание вернуться домой. «Странное ощущение», – подумал Алымов. – «Вроде бы меня кто-то пытается остановить, в грудь толкает. Сердце?» – он машинально приложил правую руку к груди. Остановился. Рукой лихорадочно пошарил в кармане ветровки. Достал пузырёк и привычными движениями уложил большую таблетку под язык. Постоял. Повернулся, и побрёл назад, к своему дому. «Олежка, поди, станцию уже проехал», – Виктор решил не звонить сыну. Столько у него сейчас дел, куда там звонить.