– Да тебе врач нужен! – Воскликнул Токарев и, проявляя искреннюю заботу, как к какому-то особо дорогому человеку, отправился кричать врача по всему подземелью. Проводник опрокинул ещё один стакан, но теперь уже в себя.
Через несколько минут Константин вернулся с человеком, чья одежда с ног до головы была залита кровью. Этот человек выглядел лет на пятьдесят, имел учёную степень доктора медицинских наук и был пьян до состояния одноклеточного существа. Ещё он держал в руках заряженное ружье.
– Вот, – с какой-то досадой и безысходностью в голосе сказал Константин Токарев, глядя на врача, – чем богаты. Трезвее не нашлось.
Пьяный врач прислонил ружьё к стене и, шатаясь, подошёл к своему пациенту. Он, щурясь, с минуту вглядывался в мышечные волокна плеча, а потом сказал:
– Давно это у тебя?
– Сегодня, часов в восемь вечера. – Ответил проводник и прикурил от бычка соседа.
– От чего? – Заплетающимся языком спросил доктор.
– Кирпичи. В канализацию нырнул, кирпичи поломанные задел. Километров десять по говну прошёл.
– Какая боль? – Методично спрашивал доктор, продолжая осматривать рану.
– Ноющая, – отвечал Джазмен, – последний час – полтора очень чешется.
– Нужна дезинфекция. – Сказал доктор и взял со стола бутылку водки.
– Я уже продезинфицировал…
– Надо ещё! – Доктор сделал несколько глотков прямо из горла и вылил всё, что оставалось в бутылке на плечо проводнику. Джазмен стиснул зубы от щиплющей и жгучей боли.
Доктор перевязал рану какой-то тряпкой, встал и, так же шатаясь, подошёл к Токареву.
– Всё, что могу. – Сказал он. Его язык заплетался – У меня ни инструментов, ничего… Но этот, (он бросил свой мутный взгляд на Джазмена) этот – скорей всего, нежилец. Плечо будет гнить, в нём заведутся паразиты. Нужно отсекать.
– Нет, руку резать не дам! – Послышался у него за спиной полный решительности голос.
– Ну, на нет и суда нет. – И доктор ушёл.
В подземелье было гораздо теплее, чем на улице. Токарев подошёл к партизанам, снял пальто и попросил, чтоб ему налили.
– Ничто не вечно… даже я. – С улыбкой, полной философской грусти, сказал Джазмен.
– Когда умрёшь, что будешь делать? – Спросил его Токарев. Другие партизаны недоуменно переглянулись.
– Отправлюсь в Вечность, займусь работой: буду писать стихи, рассказы, картины, пауков гонять – Отвечал проводник.