.
Здесь же в годы правления Рожера II работал арабский географ аль-Идризи, представитель княжеского рода Идризидов, создавших себе когда-то государство в Магрибе. Результатом его пятнадцатилетней деятельности при палермском дворе стал первый в истории Запада географический труд, объединивший на научной основе христианский и мусульманский миры: «Развлечение для того, кто жаждет путешествовать по миру». Удивителен не только сам факт появления такого сочинения, основанного на карте (к сожалению, утерянной), но и то, что оно написано правоверным мусульманином по вдохновению христианского государя.
Несмотря на традиционные для мусульманина того времени жалобы на воцарившуюся в мире несправедливость – засилье христиан на землях, некогда принадлежавших исламу, – аль-Идризи восторженно пишет о своем покровителе, призывая на голову христианнейшего государя милость Аллаха, а книгу назвал «Китаб Руджар», «Книга Рожера»[3]. От аль-Идризи мы знаем, что король Сицилии не просто поручил арабскому ученому описать собственное королевство и все известные тогда страны, но и финансово поддерживал это начинание на протяжении многих лет. Для проверки сведений, содержавшихся в арабских географических сочинениях, которыми он пользовался, в страны Северной Европы и на Восток отправлялись посланники. Очевидно, что вчерашние викинги, норманнские Отвили, подражали и византийским василевсам, и багдадским халифам (о которых знали мало). Им безусловно важно было представить Палермо как что-то вроде «дома премудрости» или, по-нашему, НИИ.
Фридрих II унаследовал сицилийский трон в детстве, рано потеряв и отца, Генриха VI, и мать, Констанцию Отвиль, последнюю дочь Рожера II. В юношеские годы он принял бразды правления и после нескольких лет, проведенных в Германии, и императорской коронации (1220) вернулся в Южную Италию. Из-за многолетних усобиц начала столетия от развитой интеллектуальной культуры предшествовавшего столетия оставалось бледное воспоминание. По матери Фридрих был наследником создателей южноитальянской культуры, норманнов, по отцу – наследником пришельцев (какими когда-то были и норманны) – Штауфенов. И это двойное, германское и норманнское, имперское и сицилийское, происхождение, конечно, многое определило в его личном характере и в культуре подвластного ему королевства, о которой пойдет речь в этой книге.