Четвертый из трех
Итак, три мира царства треугольного – Кремль, Занеглименье, Замоскворечье – на своих местах. И как на Боровицкой площади, звучит вопрос на Каланчевской: чем обозначена двойственность Запада? Его деление на Балтику и Средиземноморье?
Два Запада предъявлены вокзалом Николаевским так точно, как Пашковым домом. Здесь развилка между средиземноморским, итальянским, а по мысли Константина Тона, византийским стилем – и балтийским направлением путей. Здесь и двойной источник композиции – ратуши севера и юга Европы. Капитолийский холм, в Москве пришедшийся на Старое Ваганьково, где план усадьбы капитан-поручика Пашкова проступает Капитолийской площадью, – на Каланчевке дан объемным знаком, домом власти с башней, аналогом Дворца сенаторов.
Как над Ваганьковским холмом с его Никольской церковью, как над развилкой Знаменки с Волхонкой, как, может быть, и над любым распутьем, над вокзалом властно имя Николай. Имя царя – и одновременно его небесного патрона, покровителя всех путешествующих. Могло ли быть иначе, если в первый поезд не нашлось желающих, и он катал гвардейцев.
Дворец сенаторов в Риме. Фото 1890
Императорский павильон платформы «Каланчевская». Старое фото. На флагштоке – императорский штандарт
Застава Тверская, а вокзал Белорусский. Фото 1920-х годов
Наконец, при Николаевском стоит «четвертый из Трех вокзалов» (определение Алексея Митрофанова) – платформа Каланчевская соединительной дороги. Станционный павильон зовется Императорским, поскольку строился к приезду Николая II на коронацию. Однако император прибыл не сюда, а по соединительным путям на Белорусский (в то время Брестский) вокзал. И это важно: с платформы Каланчевской едут к Белорусскому вокзалу, где соединительная ветка превращается в смоленскую железную дорогу. Белорусский был отнесен к Тверской заставе, но на условии соединения особой веткой с Николаевским. От его площади, Тверской заставы, из-под Триумфальной арки начинался Петербургский тракт. Такая странная привязка, как и стилевая общность и физическая смежность Белорусского вокзала с пропилеями Тверского виадука, вещи той же природы, что и смежность Николаевского, петербургского вокзала с платформой Каланчевская.
Последняя на Трех вокзалах служит потайным аналогом Волхонки. Поскольку же смоленская дорога была древнейшей киевской, то поговорка «из Москвы в Петербург через Киев» полнится на Николаевском вокзале странным смыслом. Смыслом занеглименской развилки.