От такой своеобразной медитации Макара отвлекла вибрация в кармане. Звонил телефон. Вожатый лениво достал жужжащего гада и очень надеялся, что не увидит на экране имя своей тетки, которая вдруг не обнаружила его на репетиции у седьмого отряда и пожелала накормить племянника очередной порцией нравоучений.
Жора Сервис – высветилась обнадеживающая надпись на тусклом дисплее.
Проблеск надежды. Обжигающий. Наивный. Такой долгожданный.
Перед тем, как ответить, Мак даже задержал дыхание от волнения. Палец спешно нажал на маленькую зеленую трубку на затертом экране.
– Жорик, привет – добродушным голосом поприветствовал собеседника Макар. Даже чересчур добродушным.
– Здорово, шкет – раздался грубый голос в трубке. – Ты чё там… Не отвлекаю?
– Да куда уж… Нет, нормально – усмехнулся Макар, затушив сигарету о землю.
– А чё голос такой замаянный? Уже надорвался там, что ли? – в тоне звонившего даже при не самой лучшей связи сейчас слышалась ирония.
– Ага, конечно… Да здесь дурдом просто. Не работа, а херня. Мотаюсь туда-сюда, только время теряю.
– Ну а чё – зато воздух чистый! И девчонок вокруг орава. Радоваться же надо…
– Иди ты на хер…
– Обязательно. Дорогу покажешь да вместе пойдем. Ну рассказывай, чё – девчульку себе какую-нибудь в койку определил уже?
– Чего? Кто о чём… Я тут второй день всего…
– Ну и что? – как будто с возмущением спросил звонивший. – Я в твои годы баб как орешки щелкал. Из постели выползать не успевал…Там у меня и взрослые были, и молодые, и…
– Кто? Пенсионерки?
Жора засмеялся, чем-то поперхнувшись. Семочками, наверное. На перерывах он обычно только и делал, что лузгал их чуть ли не без остановки.
– Мне не до смеха, честно. Я тут два дня всего, а уже все бесят – признался вожатый.
– Да ладно тебе, не рычи. Понимаю – мужику в твоем возрасте там работать стремновато – сказал очевидное Жора. Макар и сам это прекрасно понимал, но когда это подмечали и другие, то ему становилось как-то по-особенному обидно. – Я-то в твои годы уже в моря ходил и на своей тачке ездил. И это при том, что у меня тогда уже Катюшка с Лёшкой были…
О себе любимом знакомец Макара мог говорить часами. Все его истории Мак слышал уже не единожды и не по одному кругу, поэтому переслушивать вновь всё это собрание жизненных очерков не было никакого желания.