Волк (Женя) из-за кулис: – Это с чего вдруг?!? Мое это место! – выходит на сцену. – Свои хоромы тут буду строить!
Медведь бегает за Волком, Волк за Лисой и пытается ухватить ее за хвост. (Звучит весёлая музыка – надо выбрать!!!)
На сцене появляется Мышь (Макар): – Вот пока они заняты, я эту полянку себе и приберу…
– Не понял. Мышь – это я? – оторвавшись от сценария, туповато спросил Мак, в надежде, что глаза его обманывают.
– Ага. Там же написано – Макар. Погодь…или не написано? – спросил Максим и хотел было заглянуть в сценарий, но Мак одернулся и не дал этого сделать.
– А вы ни чё не перепутали? – с вызовом спросил Макар у парня. – И кто эту херню писал? Кто меня крысой сделал?
– Макар, не шуми ты – попытался отшутиться вожатый. – Какая разница, кто кого играет? Весело же. Юрец вон вообще полчаса пытался на себя костюм луговой бабочки напялить. И напялил! Мы тут с него минут десять ржали всем стадом. Но он же не возмущался…
– Мне насрать, кто там и чё на себя пялит, это их пидорское дело – не на шутку разозлился Мак и был готов засунуть всю кипу листов сценария в глотку его автору, если бы таковой всё же рискнул объявиться. – Вот из своего стада и набирайте клоунов…
– Что за шум, а драки нет? – спустилась со сцены Ольга Викторовна и вклинилась в разговор.
– Да тут у Макара роль не по статусу – отшутился вожатый с повязкой, из-за чего Мак уже был готов разбить нахальному парнишке нос.
– А что такое? Не хочешь мышку играть? – спросила воспитательница таким тоном, будто Маку было шесть лет. – Так мы же вчера расписывали роли на планерке, чего ты не откликнулся? Щас уже поздновато что-то менять.
– Ничего не поздно – вывернул вожатый. – Просто вычеркивайте меня и ищите другого. Никаких крыс я играть не буду.
– Макар, не капризничай, пожалуйста – всё тем же ласковым и воспитательским тоном ответила Ольга. – Я тебя услышала. Больше не буду ставить тебя на такие роли, если ты против. Но и ты, пожалуйста, в следующий раз на распределении хоть голос подай. А сейчас давай репетировать. Быстренько. У нас мало времени.
Мак не успел даже слова вставить, как Ольга Владимировна уже захлопала в ладоши, что оказалось сигналом для всеобщего сбора и начала репетиции. Вожатый чувствовал себя последней дешевкой, которую только что купили за бесценок. Да и не купили вовсе, а взяли…