– Это семиконечная звезда, верно? – спросила я его дрожащим голосом, когда вернула себе самообладание. – Она меня выдала.
Знакомые, но столь же чужие серебряные глаза Нексора пристально посмотрели на меня, а потом он кивнул:
– Каждый раз. – Колдун скривил губы в извиняющейся улыбке.
Серьезно?
– Ты ждал перерождений души Эстеры тысячу лет? – Сама ночь, казалось, затаила дыхание в ожидании его ответа. – Чтобы снова найти ее?
– Разве не этого ты от меня ожидала?
Разве? А разве не я в таком случае виновата во всех страданиях, которые он принес на эти земли? Ужасающая мысль.
– Это невозможно, – услышала я чей-то шепот, но не стала оглядываться на говорившего.
Нексор делал невозможное возможным. Ведь на самом деле он никогда не умирал по-настоящему. Во всяком случае, так утверждалось в гримуаре Эстеры.
Он с облегчением улыбнулся, словно радуясь, что теперь эта тайна раскрыта.
– Я ждал и буду ждать тебя еще тысячу лет. А если понадобится, то до конца времен. Я говорил, что не оставлю тебя, но ты мне не поверила.
По позвоночнику побежали мурашки, хотя крошечная часть моей души с облегчением отреагировала на любовь, которая отчетливо звучала в этих словах. Та древняя часть, которая не забыла его, всегда надеялась, что он снова найдет меня и что у нас появится второй шанс.
– Иногда было проще, а иногда сложнее выяснить, носит ли наследница семиконечную звезду. – В его взгляде и голосе сквозила нежность. – Но я всегда узнавал тебя. На сей раз это оказалось на редкость просто. Ты выглядишь точно так же, как и тогда.
Нексор опять потянулся к моей руке, но, когда я отпрянула, замер. В его глазах отразилось сожаление, но также понимание и убежденность.
– Тебе станет легче, – произнес он тихо, только для моих ушей. – У нас есть все время в мире. Я расскажу тебе, как все было между нами в прошлом. Как сильно мы любили друг друга. Ты вспомнишь нас.
Я уже вспомнила. Но все равно кивнула, силясь усмирить свой бешено стучащий пульс медленными вдохами и пытаясь мыслить ясно. Нексор фактически заточил душу Николая в его теле. Селеста угрожала, что каждый день будет исчезать чуть больше души стригоя, которого я любила в этой жизни. Эта ночь, которую мы провели вместе… Кожа еще сильнее покрылась мурашками. Я прикасалась к телу Николая, но именно Нексор шептал мне на ухо о своих желаниях. Я заставила себя дышать ровно и проглотила все свои чувства. Если задумаюсь сейчас обо всем, что мы разделили той ночью, то сломаюсь. А этого делать нельзя. Что бы ни утверждала Селеста, Нексор не отпустит Николая по доброй воле. Я должна за него бороться. При мысли о том, какие он терпел муки, на глаза наворачивались слезы ярости и беспомощности. Я сжала руки в кулаки. Ни он, ни я сейчас не имели значения. Наша общая история не имела значения, важна лишь жизнь нашей дочери. Сломаться оттого, что потеряла его, я смогу и позже.